Дорогие мои мальчишки (7)
[1] [2] [3] [4]- Возьми, может, пригодится, мало ли что, - сказал он великодушно, - и помни, главное, одно: что мы от тебя будем на юго-запад. Разберешься?
- Спасибо,- сказала Рима, рассматривая компас, и тут же дала его Нюшке: Смотри, Нюшенька, какие часики хорошенькие!
- Давай по машинам! - закричали шоферы.
Капка взял из рук сестры Нюшку, отодвинул шаль на ее щеке, поцеловал и поднял на грузовик.
- А Рима? - забеспокоилась Нюшка и собралась зареветь.
- Сейчас, сейчас я, - сказала Рима. - Ну, прощай, Капа, смотри тут... Она всхлипнула.
Капка неловко, как-то боком, поцеловал ее в щеку.
- Ты там сама смотри за Нюшкой, - пробормотал он, лишь бы что-нибудь сказать.
- Ну, счастливо оставаться... Витя, прощай, - сказала Рима, протягивая руку Сташуку.
- Счастливо и тебе, - проговорил Виктор и долго не отпускал руку Римы, а она не решалась высвободить ее.- Пиши смотри, - добавил он.
- И ты смотри пиши, - сказала она и еще раз крепко и медленно сжала его руку.
Тут появился вдруг Лешка Ходуля. Он давно уже стоял в отдалении, не решаясь подойти, а теперь приблизился, долговязый, смущенный.
- Покидаете? - заговорил он. - Выхожу один я на дорогу... Едете, значит.
Он замялся, поглядел на Капку и Сташука, вздохнул, полез в карман и вынул оттуда маленькую медную зажигалку.
- Может, возьмешь на память? - сказал он, протягивая зажигалку Риме. Пригодится вещичка. Знаешь, как без огня в дороге... Ты бери, бери, не думай...
Рима с опаской посмотрела на брата, неловко глянула на Сташука, но моряк и Капка снисходительно улыбались...
- Бери, - разрешил Капка.
И Ходуля понял, что он прощен. Потом Рима, ухватившись за борт грузовика, ступила на толстую шину. Виктор поддержал ее за локоть, и она влезла на машину. Капка вспрыгнул за ней, разобрал вещи, усадил Нюшу, поправил на ней шаль, нахмурился и соскочил. Машины зарычали, тронулись. Что-то кричали с грузовиков ребята, оставшиеся медленно махали руками вслед. Послышались напутствия и обещания, последние утешения и приветы. Машины, расплескав лужи, скрылись за поворотом. Около исполкома сразу стало очень тихо и пустынно.
- Вот и покатили, - сказал Капка. Он попробовал посвистеть, но губы не послушались, и ничего не вышло. - Теперь в общежитие перейду, чего ж дома-то одному...
- А нас, я слыхал, совсем куда-то перевести хотят, - проговорил Виктор. А я прошу, чтобы на волжскую флотилию меня. Там наши балтийцы... говорят...
- Да, и об нас разговор ходит, что переведут... Все ж таки, понимаешь, резервы мы как-никак. Берегут.
Холодный, пропахший серным дымом ветер дул из-за Волги. Темнело. И злое, подрагивающее зарево уже проступило, тлело и разгоралось за рекой. Тяжелый слитный грохот огромной битвы день и ночь плыл оттуда. И к этому неумолчному грому боя прислушивались не только в Затонске - весь мир сейчас с тревогой внимал реву этой страшной битвы и следил за свирепым заревом над Волгой.
[1] [2] [3] [4]