Фанатик
[1] [2] [3] [4]На точку гранатометчиков, где я положил РПГ и ящик с выстрелами, приближалась группа старших офицеров в зимней форме. Офицеры советской армии были самым сложным контингентом среди курсантов. На них нельзя было крикнуть или дать команду, они сами обожали показывать свою власть.
– Сержант, ко мне. Ко мне, я приказал! – дал команду подполковник со знаками мотострелков в петлицах. – Это твой гранатомет?
– Ага, собственный. Я с ним из дома в армию пошел.
– Дай сюда. Дай мне сюда.
– Не положено, товарищ подполковник. Я за него расписывался.
– Ты приказа не слышал? Где твой командир? Лейтенант, лейтенант, ко мне!
Гераничев, приближавшийся большими шагами, перешел на бег.
– Товарищ полковник, лейтенант Гераничев по-вашему приказанию прибыл.
– Ладно, ладно, – смилостивился подполковник, услышав более высокое звание, которое давало ему право носить папаху вместо ушанки. – Чего у тебя сержант такой непослушный? Ты его накажи, ладно?
– Так точно.
– Ты мне гранатомет дай.
Гераничев тут же отдал мне приказ, и я, зная, что теперь вся ответственность лежит на взводном, передал РПГ подполковнику. Офицер покрутил трубу в руках, приподнял, поставил на место и передал сокурснику. Тот тоже взял трубу, как будто первый раз в жизни, покрутил и упер себе в плечо.
– Ты чего сделал? – спросил его первый подполковник.
– Вот так стрелять надо, – ответил второй подполковник.
– Не так.
Офицеры начали живо спорить, жестикулируя руками. Я отошел к будке, где хранились боеприпасы на время стрельб, и наблюдал за спором, думая, что или мне это снится, или старшие офицеры так остроумно шутят. Гераничев тоже благоразумно решил отойти от старших по званию и встал рядом со мной.
– Товарищ лейтенант, а это что за подполковники?
– Начальники огневой подготовки гражданских ВУЗов Москвы.
– То-то я смотрю у них знания теоретические.
Первый подполковник, споря с товарищами, перехватил у них гранатомет и положил его на правое плечо.
– Вот так надо. Вот так! И лежит удобно и рука до ручки дотягивается, а так, как ты показал…
– Да ты откуда знаешь? – сомневаясь, перебил его второй подполковник.
– Знаю. Я вчера на картинке видел.
– На какой картинке?
– В учебнике по огневой подготовке.
– Ты еще и книжки читаешь?
Подполковник не отреагировал на шпильку и, опустив гранатомет на снег, крикнул:
– Лейтенант, иди сюда. Напомни-ка мне, сынок, как выглядит "сетка".
– Слова-то какие знает, точно книжку читал, – подтрунивал над ним второй подполковник.
Гераничев, отломав от куста веточку, рисовал ей прицельную сетку гранатомета на белом снегу, еще не растаявшем за городом.
Подполковник поддакивал, остальные молча смотрели. Я стоял, не шевелясь и наблюдая, как молодой лейтенант обучает старых подполковников тому, чему они уже много лет обучают студентов в институтах. То есть знания у них быть должны, но где эти знания были спрятаны, не знали даже сами подполковники и, наверное, случайно прибившийся к ним полненький майор, похожий на пышку.
– Товарищи офицеры. Сейчас подойдет преподаватель и инструктор, -
Гераничев показал на меня пальцем. – Покажет, как стрелять.
– Так это инструктор. Ну, тогда другое дело, лейтенант. Не надо его наказывать. Молодец, сержант, иди сюда. Свободен, лейтенант.
Гераничев пошел вдоль стрельбища, а я оторвавшись от стены подошел к группе.
– Ты стрелять умеешь?
– Немного, товарищ подполковник.
– Немного? А почему тогда инструктор?
– По должности.
– Нахал. Ну, давай, инструктируй.
– Товарищи офицеры. У вас у всех ушанки, поэтому первая рекомендация – опустить "уши" и завязать их снизу.
– Мне не холодно.
Не обращая внимания, я продолжил.
– Если у вас есть специальные затычки в уши из ваты, то желательно перед упражнением запихнуть их в уши. Рот во время стрельбы надо открыть, чтобы изменение давление не повлияло на слуховой аппарат. Во время стрельбы надо быть предельно осторожными и внимательными.
– Это ты нас учить будешь, сынок, как себя на стрельбах ведут?
Иди отсюда.
Так как к месту стрельбы уже подошел полковник-преподаватель, то я, передав гранатомет одному из курсантов, остался на дорожке, в то время как офицеры направились к месту стрельбы. Подполковник объяснял что-то офицерам, я грелся на весеннем солнышке и пытался разглядеть первые прогалины у кустов. На улице было еще холодно, и я напялил перед выходом на полигон ватные штаны, которые лежали у старшины. Первый раз за время стрельб из гранатомета я оказался не около учащихся, а позади. Один подполковник положил гранатомет на плечо, второй помог ему установить там снаряд. Что-то у них там не ладилось, и преподаватель подключился к процессу. Наконец они справились и гранатомет снова лег на плечо поверх золотистого погона. Выстрел ушел вперед, и теплая волна обдала мои ноги. Я почувствовал тепло ударной волны через ватные штаны и пэша, стоя в тридцати метрах от стрелка. "Как же они в фильмах из домов-то стреляют, когда комната в три метра? Обратной волной должно небось в окно вышвыривать". Второй выстрел повторил ощущение, и я отошел подальше. Офицеры делали по два выстрела и отходили. Стрельба уже приближалась к концу, я стоял и смотрел то на мишени, которые изредка падали, то на солнце, когда Абдусаматов, решивший отойти подальше от таких же профессионалов, как и на моей точке, сказал:
– Гера идет. Начинай жопу мылить.
– А ты что-то опять там натворил?
– Нет. Но ему скучно. Ему по жизни скучно. То ремень у автомата короткий, то стреляет он не так. То магазин лежит не в ту сторону.
Ты о чем с ним ночью говорил-то?
– О правде жизни. О волках, собаках и срочной службе.
Узбек внимательно посмотрел на меня и ничего не ответил.
Гераничев приближался, пиная камешки на дорожке.
– Лейтенант, лейтенант, иди сюда, – позвал бравый подполковник взводного. – Ты видел, как я стрелял? Ну, как?
Наверное, Гераничев тоже не совсем контролировал свои слова после недосыпа, или правда вырвалась из его уст сама:
– Тут, товарищ подполковник, каждый день негры стреляют, у них больше попаданий будет.
– Ты чего сказал? Чего ты сказал? А ну пошел вон отсюда!! Бегом!!!
Гераничев, наклонив голову и махнув рукой к ушанке, отошел в мою сторону.
– Ну, что, товарищ лейтенант, подполковник подтвердил наш ночной спор?
– Что?! Молчать!! Рот свой закрой!! И не открывай!! Ты меня достал за сегодня! По самое нехочу достал. Пошел вон отсюда!!
– Он на Вас, Вы на меня. Теперь мне осталось налаять на солдата.