V. Материал и источники сновидений (6)

Все это очевидно и ясно, но все это еще не дает нам возможности разъяснить сновидение о смерти родителей, испытываемое часто людьми, для которых почитание родителей неприкосновенно и свято. Предыдущее изложение указывает нам на то, что это желание смерти родителей должно относиться к раннему детству.

С неопровержимостью, исключающей какие бы то ни было сомнения, подтверждается это предположение относительно психоневротиков при совершаемом у них анализе. Последний показывает, что сексуальные желания ребенка проявляются очень часто – поскольку они, конечно, в этом зачаточном состоянии имеют право носить название сексуальных – и что первая склонность девушки направляется на отца, а первая склонность мальчика – на мать. Отец, таким образом, становится для сына, а мать для дочери соперниками, а как мало нужно для того, чтобы у ребенка это ощущение вылилось в желание смерти, мы уже видели относительно аналогичных желаний по отношению к братьям и сестрам. Выбор сексуального объекта находит свое выражение обычно уже по отношению к родителям; естественное предрасположение устраивает так, что отец балует дочь, а мать сыновей, в то время как оба они там, где влияние их пола не омрачает чистоты их суждения, с одинаковой строгостью относятся к воспитанию детей. Ребенок замечает предпочтение и восстает против того из родителей, который противится такому баловству. Найти любовь у взрослых является для него не только удовлетворением особой потребности, но означает и то, что его воля получает удовлетворение и во всех других отношениях. Таким образом ребенок следует собственному сексуальному влечению и обновляет одновременно исходящее от родителей побуждение, если его выбор между родителями совпадает с выбором этих последних.

Признаки таких склонностей у детей в большинстве случаев не замечаются, между тем как некоторые из них обнаруживаются уже в самом раннем детстве. Восьмилетняя девочка одних моих знакомых пользуется случаем, когда мать выходит в кухню из-за стола, и провозглашает себя ее преемницей: «Теперь я буду мамой! Карл, хочешь еще зелени? Возьми, пожалуйста!» – и так далее… Одна способная, очень живая девочка восьми лет, обнаружившая особенно ярко признаки этой черты детской психологии, говорит даже прямо: «Пусть мамочка умрет, папочка женится на мне, я буду его женой». В детской жизни желание это отнюдь не исключает того, что ребенок нежно любит свою мать. Если маленький мальчик может спать с матерью, как только отец уезжает, а после его возвращения должен вернуться в детскую к няньке, которая нравится ему гораздо меньше, то у него очень легко может возникнуть желание, чтобы отец постоянно находился в отсутствии и чтобы он сам сохранил бы свое место у дорогой, милой мамы; одним из средств для достижения этого желания является, очевидно, то, чтобы отец умер, потому что ребенок знает: «мертвых», как например дедушки, никогда нет, они никогда не приходят.[69]

Если такие наблюдения над маленькими детьми и приводят нас к вышеупомянутым заключениям, то все же они не дают еще полной уверенности, которая вселяется во врача при психоанализах взрослых невротиков. Сообщение соответствующих сновидений совершается здесь с такими подробностями, что раскрытие в них определенных желаний не может вызвать никаких сомнений. Однажды я застаю одну свою пациентку с заплаканным лицом. Она говорит: «Я не хочу больше видеть своих родственников, я должна вселять в них один только ужас». Она начинает рассказывать мне о том, что вспомнила сновидение, значения которого она, конечно, не понимает. Она видела его в возрасте четырех лет. Ей снилось: По крыше прогуливается какое-то животное, рысь (Luchs) или лиса (Fuchs), потом что-то падает или она сама падает. А потом вдруг из дому выносят мертвую мать, что вызывает у нее горючие слезы. Я разъяснил ей, что сновидение это должно означать детское желание видеть мать мертвой и что она благодаря именно этому сновидению и думает, что должна вселять в родных только ужас. В ответ на мои слова она тотчас же сообщает материал для сновидения. «Luchsaug» (пройдоха) – ругательство, которое она однажды в детстве услыхала от какого-то уличного мальчишки; когда ей было три года, на мать с крыши обрушился кирпич и сильно поранил ей голову.

Я имел однажды случай в течение продолжительного времени наблюдать за одной молоденькой девушкой, претерпевшей целый ряд психических состояний. В припадках крайнего возбуждения и спутанности, с которых началась ее болезнь, пациентка обнаружила отвращение к своей матери, била ее и ругала, как только та приближалась к постели, между тем как к своей старшей сестре она питала нежное чувство и во всем ее слушалась. Вслед за этими припадками у нее появилось довольно ясное состояние ума, но продолжительная ала-тия и бессонница; в этой фазе я начал ее лечение и подверг анализу ее сновидения. Больная часть их трактовала в более или менее скрытой форме о смерти матери: она то присутствовала на похоронах какой-то пожилой дамы, то видела себя и свою сестру в трауре; относительно значения ее сновидений не могло быть, конечно, никаких сомнений. При последовавшем улучшении появились истерические фобии; наиболее мучительной из них была боязнь, что с матерью что-то случилось. Где бы она ни была, она спешила домой, чтобы убедиться, что ее мать жива. Случай этот в связи с другими моими наблюдениями чрезвычайно поучителен; он показывает различные способы реагирования психического аппарата на одно и то же возбуждающее представление. В состоянии возбуждения и спутанности, которое я понимаю как подавление второй психической инстанции со стороны первой, находящейся обычно в подавленном состоянии, бессознательная враждебность по отношению к матери проявилась в моторных действиях; когда затем наступило первое успокоение, смятение было подавлено и было восстановлено господство цензуры, тогда этой враждебности осталась единственно доступной сфера сновидения, чтобы там осуществилось желание о смерти матери; когда выздоровление подвинулось еще дальше, оно в качестве истерической про-тивореакции создало преувеличенную заботу о матери. В этом смысле вполне понятно и то, почему истерические девушки преувеличенно пылко любят своих матерей.
[1] [2] [3] [4]