Г. Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 3) (15)

Разрешение этой задачи - переход к крупному социалистическому земледелию - представляет собой огромные трудности. Политический союз с крестьянской беднотой является условием, без которого она не может быть разрешена. Но это не значит, что это условие является достаточным.

Мелкое крестьянское хозяйство в условиях развития товарности (а мы, разумеется, не можем не ставить себе задачей развитие товарности сельского хозяйства), стихийно стремится развиваться по капиталистическому пути. Для того, чтобы преодолеть эту стихийную тенденцию, чтобы направить развитие сельского хозяйства по линии перехода (разумеется, очень медленного и постепенного) к социалистическим формам крупного хозяйства, необходимо не только наличие политического сочувствия низов крестьянства, но и активная экономическая политика, активная материальная помощь со стороны государственного хозяйства. Вне этого условия развитие производительных сил в деревне может идти только по линии капитализма. Более того, попытки борьбы против капиталистических элементов в деревне без материального содействия со стороны государства, или при недостаточном содействии, повели бы только к задержке или деградации производительных сил и к обнищанию деревни. Поэтому "курсу на кулака" нельзя противопоставлять "курс на бедняка**: успешной борьба с кулаком может быть лишь при установлении курса на крупное социалистическое сельское хозяйство в политическом союзе с бедняком и смычке через него с середняком.

Политика ЦК, взявшая, как мы видели выше, курс на минимальное накопление в государственном хозяйстве из страха перед деревенской

мелкой буржуазией, курс на пассивное приспособление промышленности к сельскому хозяйству, разумеется, не могла даже подойти к решению этой задачи. В области деревенской политики, он должен был занять пассивную позицию и идти по линии уступок мелкой буржуазии, на деле превращающихся в уступки кулаку. В те короткие периоды, когда ЦК, под давлением оппозиции, должен был отступить от кулацкой линии, его мероприятия сводились только к подачкам бедняку (бедняцкие фонды и т. п.), которые имеют так же мало общего с социалистической линией, как подача милостыни нищему.

Совершенно не случайно, что мелкобуржуазная линия политики по отношению к промышленности, принятая на XIII съезде партии, уже через год, после знаменитой кампании о повороте "лицом к деревне", привела к открыто кулацкой ориентации, которая лучше всего была выражена Бухариным. "Наша политика по отношению к деревне должна развиваться в таком направлении, чтобы раздвигались, отчасти, и уничтожались многие ограничения, тормозящие рост зажиточного и кулацкого хозяйства. Крестьянам, всем крестьянам надо сказать: обогащайтесь, развивайте свое хозяйство, не беспокойтесь, что вас прижмут" ("Правда", 21 апреля 1925 года). Эта откровенно кулацкая формулировка, которая, сколько бы ни открещивался от нее ЦК и сам Бухарин, является классической формулировкой политики ЦК в деревне. - была необходимым выводом из решений XIII съезда: раз государственное хозяйство может иметь только минимальное накопление, то производительные силы сельского хозяйства могут развиваться лишь на основе кулацкого накопления.

Неспособность Центрального Комитета к проведению подлинно социалистической политики в деревне, ведет к тому, что производительные силы земледелия стихийно направляются по капиталистическому руслу. Уже теперь число наемных рабочих, занятых в частнокапиталистических хозяйствах (кулацких и т. н. производственно-мощных, зажиточных и пр.), значительно превышает число работников колхозов, совхозов и пр., а рост этих капиталистических предприятий в земледелии быстро обгоняет рост общественных форм земледелия. В то же время, значительная часть этих коллективных по форме хозяйств на деле представляет собой замаскированные кулацкие хозяйства и их объединения. Рост капиталистических элементов стихийно рвет формальные ограничения аграрного законодательства (аренда, наем рабочей силы и т. д.), это законодательство все больше и больше превращается в простую регистрацию фактов, в голое юридическое оформление совершающегося капиталистического процесса (см. дискуссию вокруг проекта декрета об основных началах землепользования и землеустройства). Все больше и больше пробивает себе дорогу в аграрной политике партии тенденция снимать, ликвидировать перегородки, мешающие развитию производительных сил деревни на капиталистической основе, вместо того, чтобы активно способствовать социалистическому пути развития.

Вместо того, чтобы проводить социалистическую политику в деревне, ЦК стремится только замазывать рост капиталистического ее развития. Излюбленным приемом такого замазывания является ссылка на нацио

нализацию земли и на рост кооперации, которые якобы сами по себе являются незыблемыми оплотами социализма в деревне. Ни в чем другом не сказывается так ярко мелкобуржуазный фетишизм, как в этом стремлении заслониться от реальных сил голыми формами государственной собственности на землю или кооперативного объединения мелких производителей, независимо от содержания, которыми эти формы наполняются.

Национализация земли в советском государстве, даже на бумаге проведена далеко не в полной мере, ибо ни один закон не формулировал до сих пор с достаточной точностью принадлежность земли государству, а новейшие проекты основных начал землепользования идут по линии сокращения и суживания понятия государственной собственности на землю. Но независимо от той или иной словесной формулировки, национализация земли у нас фактически не осуществлена, поскольку государство не отчуждает в свою пользу земельную ренту. Не только мелкие хозяйства, где взимание аренды крайне затруднительно и нецелесообразно, но даже явно предпринимательские хозяйства в деревне не платят государству арендной платы.

Наконец, и самое главное: национализация земли, даже в условиях полного своего осуществления, сама по себе никакой гарантии от капитализма не представляет, поскольку орудия земледельческого производства сосредоточены в частных руках. Наоборот, как показал в свое время Ленин, уничтожение частной собственности на землю может, при определенных условиях, способствовать ускорению капиталистического развития деревни. Повернуть земледелие на социалистический путь, использовать в этом направлении национализацию земли пролетарское государство сможет лишь в том случае, если оно сосредоточит достаточно мощные фонды для создания обобществленного производства на обобществленной земле. Но это предполагает совершенно иную политику государственного накопления, чем та, которую фактически ведет ЦК.

То же относится и к кооперации. Для того, чтобы она сделалась формой социалистического строительства, нужно участие в ней государственного капитала, нужна теснейшая связь ее с государственным хозяйством. В противном случае, как это и происходит сейчас, сельскохозяйственная кооперация должна или влачить жалкое существование, или опираться на кулака. Совершенно поэтому не случайно, что руководители сельскохозяйственной кооперации (напр., Каминский) являются наиболее откровенными защитниками кулацкой линии: в тех условиях, в которых приходится сейчас работать кооперации, ничего другого сделать нельзя, - не получая средств от государства, она может работать только за счет кулацких вкладов и только при условии вовлечения в кооперацию.

Помощь, которую государство оказывает кооперации, частью имеет характер благотворительности, главным же образом ссуд мелкому производителю под известную гарантию со стороны кооперативного объединения этих мелких производителей. Кооперативное объединение при таких условиях является не зачатком объединенного коллективно-государственного крупного хозяйства, а аппаратом распределения ссуд и обществом поручителей перед государством за выполнение принятых по ссуде

обязательств. При таких условиях эти кооперативные объединения идут по пути кредитования, по преимуществу, наиболее "крепких" своих членов, гарантирующих возврат ссуд, бедняков же кредитуют только под давлением сверху или за счет средств так наз. "бедняцкого фонда". Линия на мелкого производителя, при всех добрых намерениях, неизбежно превращается в линию на кулака.

В связи с этим, совершенно неправильно было бы считать, что сталинская группа в вопросах деревенской политики занимает какую-то принципиально иную, "левую" позицию, в противоположность откровенно правой позиции Смирнова, Калинина, Каминского. Сталин лишь прикрывает правую позицию, некоторыми компромиссами, благодаря которым эта правая позиция на деле проводится, в то время, как без этих компромиссов она была бы обречена на провал. Но даже, независимо от этого, компромиссы Сталина ни на шаг не приближают его к правильной линии в этой области все "левые" уступки сводятся или к несколько большему ущемлению кулака, или к подачкам бедняку. Но такие уступки "налево", не помогая ни в какой степени социалистическому развитию производительных сил сельского хозяйства, лишь задерживают всякое развитие их.

Нет никакого сомнения, что в последний год мы имеем ряд признаков, которые указывают на регрессивные явления в сельском хозяйстве: 1) Останавливается в росте, или даже сокращается площадь посева технических культур. 2) Резко увеличивается выбрасывание из деревни рабочих рук в город, явление, которое неоспоримо показывает, что пролетаризирующиеся слои деревни все меньше могут находить себе работу в сельском хозяйстве, хотя бы и в кулацком 3) По всем видимостям, рост деревенской буржуазии идет, главным образом, не по линии образования сравнительно крупных хозяйств, а по линии усиления эксплуатации мелкого хозяйства при посредстве ростовщичества и торговли. Получается явление, совершенно аналогичное тому, которое мы имеем в городе: растущая деревенская буржуазия, так же, как городская, является паразитической буржуазией, вредной не только с точки зрения успехов социалистического строительства, но и с точки зрения развития производительных сил вообше.

Политика ЦК в отношении промышленности привела к тому, что кулак стал необходимым для развития производительных сил в сельском хозяйстве.- При этих условиях, вслед за экономическими уступками кулаку, ЦК не мог не пойти и по линии уступок политических.

Несмотря на то, что главным обвинением, которое ЦК выставлял против оппозиции в дискуссии 1923 года, было то, что своими требованиями внутрипартийной демократии она будто бы развязывает руки требованиям демократии политической, ЦК уже через полгода после XIII съезда пошел по линии развертывания крестьянской демократии. Испуганный грузинским восстанием, пленум ЦК осенью 1924 года провозглашает курс на "оживление" деревенских Советов. Вслед за тем, кампания против "Уроков Октября" Троцкого и т. н. "недооценки крестьянства" заканчивается поворотом "лицом к деревне", происходящим одновременно с кампанией по поднятию "производительности" труда в городе. На

совещании по оживлению Советов в начале 1925 года Калинин произносит в честь свободных выборов (деревенских) хвалебные речи, достойные любого мелкобуржуазного демократа. Даже после того, как первые же свободные выборы дали в целом ряде случаев перевес кулаку, Сталин, в своих "Вопросах и ответах", считает нужным особо подчеркнуть, что рамки крестьянской демократии, очерченные XIV конференцией, не являются незыблемыми и, по мере нашего "укрепления", могут быть раздвинуты и дальше, а в своей беседе с селькорами (см."Беднота", 5 апреля 1925 г., No 2078) говорит о необходимости выровнять выборные права крестьянства с правами рабочих. Вступив на путь так называемого "оживления" Советов, органы советского законодательства в своих инструкциях настолько расширили избирательные права кулаков и "зажиточных", что даже сторонник ЦК, тов. Карпинский, не мог характеризовать их иначе, как "безудержную эволюцию в сторону буржуазной демократии, начавшуюся предоставлением прав отдельным слоям, согласно земельному кодексу, и кончающуюся правами для всей прогрессивной буржуазии" ("Большевик", No 13, 1926 г., стр. 39). Скандальные результаты перевыборов 1925 -26 г. и резкая критика их со стороны оппозиции заставили ЦК отменить эти инструкции. Но уже на февральском пленуме ЦК, когда стали известны только первые предварительные итоги новых перевыборов, проведенных после отмены расширительных избирательных инструкций, все цекисты выступали с заявлениями, что мы слишком взяли налево, что "ограничение" прав кулака (которое заключалось только в том, что было отменено, да и то не полностью, их расширение) бьет по "середняку" и отнимает у крестьянина стимул к улучшению своего хозяйства. Это ясно показывает, что линия осталась прежней.

Таким образом, ликвидация в 1923 году внутрипартийной, а вместе с ней и рабочей демократии, оказалась лишь прологом развертывания крестьянско-кулацкой демократии. Политика ЦК не только связывает активность пролетариата, но и развязывает активность непролетарских классов.

Вместе с тем, ЦК всячески замазывает действительный смысл своей политики. Для кулака изобретаются всякого рода псевдонимы, вроде: "зажиточного крестьянина", "производственно мощного середняка" и т. п. Разрешение аренды и найма рабочей силы в деревне рассматривается не как уступка кулаку, а как уступка середняку и бедняку (Бухарин). С одной стороны, рекламируются образцовые хозяйства, на деле являющиеся хозяйствами кулацкими, с другой, - предлагается ввести различие бедняка по несчастию и "лодыря", который должен рассматриваться, как враг советской власти. Всячески замазывается роль кулака в деревне, даются явно фальсифицированные подсчеты с преуменьшением числа кулаков и увеличением за их счет числа "середняков". Это замазывание процесса классового расслоения деревни и действительного смысла таких мероприятий, как разрешение найма рабочей силы и аренды, а также удлинение срока последней, ослабляет, а частью и сводит на нет работу по организации классовой борьбы бедняка и батрака против кулацко-зажиточной части деревни. Вместо линии на уничтожение классов, ЦК на

на деле берет линию на "примирение" классов, которая связывает активность бедноты в ее борьбе против кулака.

В противоположность згой, по сути дела кулацкой, линии и замазыванию классовых противоречий, пролетарская политика в деревне должна поставить своей основной задачей организацию базы крупного социалистического хозяйства, с одной стороны, организацию классовой борьбы батрака и бедняка против эксплуатации их кулаком, с другой. В этих целях:

Необходимо реально приступить к организации крупных государ

ственных хозяйств, с усовершенствованной техникой производства, с

наиболее благоприятной, в зависимости от района, комбинацией в них

различных отраслей сельского хозяйства, с заводами по переработке

сельскохозяйственной продукции и сельскохозяйственного сырья (сыро

варни, сахарные заводы, заводы по первичной обработке льна и пр.). Та

кие хозяйства должны быть теснейшим образом связаны с бедняцкой ча

стью деревни, как в отношении преимущественного приобретения у нее

нужных ему продуктов ее хозяйства, найма среди нее необходимой рабо

чей силы, так и в отношении оказания ей прямой помощи в виде авансов,

задатков, кредита и т. п. Эти мероприятия, подрывая экономическое

значение кулака, должны экономически связать бедняцкое хозяйство с

государственным. Как ни трудна эта задача, она должна быть поставлена

и упорно и систематически проводиться в жизнь, т. к. без разрешения ее
[1] [2] [3] [4]