Г. Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 2) (16)

экономическую обстановку, констатировал, что начался временный

революционный отлив. Маркс не свертывал революционного знамени, но

порвал с субъективистами, которые этого отлива не хотели замечать.

Маркс не боялся назвать отлив по имени.

В 1907 году Ленин констатировал известный отлив революции и

звал в "хлев", в Третью Государственную Думу и прочее. Ленин беспо

щадно рвал не только с ликвидаторами, но и с субъективистами, кото

рые не хотели видеть ни изменения ситуации, ни изменения настроения

самого рабочего класса (отзовисты, ультиматисты и прочие).

Мы признаем известную стабилизацию европейского капитализма.

Мы констатируем, что после поражения 1923 года в Германии немецкая

коммунистическая партия систематически утрачивала свое влияние в

массах. Мы констатируем за последний год ослабление французской

коммунистической партии, чехословацкой, польской, шведской, нор

вежской и прочих. В этом ослаблении влияния партии гигантскую роль

играют политические ошибки. Но в основе его лежит более глубокий

процесс, происходящий в самих массах пролетариата после 1918--23 го

дов. Надолго ли? Наша эпоха есть эпоха крутых поворотов. Но это не

меняет оценки происходящего процесса. Стачка в Англии прошла при

фактическом безучастии европейского рабочего класса. Поражение

этой стачки могло только задержать новую подъемную волну. Таковы

факты, с которыми нужно считаться и из которых вытекают для данного

момента определенные методы борьбы за пролетарскую революцию в Европе.

Или же кто-нибудь скажет, что все это более или менее верно для

Европы, но не имеет отношения к нам? Вот это-то и будет национальная

ограниченность, притом в самой вопиющей форме. Мы иногда смотрим

на события в Германии, Англии, Китае через голову нашего рабочего

класса. Такая повадка выражается в том, что наша печать дает рабочему

классу только отрывки мирового развития, преимущественно празднич

ного характера. Наш рабочий класс переживает германские, английские,

китайские события очень глубоко, и тот осадок, который у него остается

в сознании, нельзя одолеть одними лишь пустозвонными фразами.

Возражение тов. Молотова: а куда же девалась десятилетняя работа

партии? - насквозь бюрократично. Класс с его опытом и выводами не

есть простой продукт работы партийных учреждений. Мы все знаем, ка

кой важности фактором является партия в жизни класса. Но это не един

ственный фактор. Партия не может аннулировать действия всей мировой

обстановки, влияния побед и поражений мирового рабочего класса,

медленности нашего хозяйственного развития и прочее. Партия может и

должна ослабить действие отлива. Партия может и должна открыто гля

деть на все процессы в рабочем классе и разъяснять эти процессы авангар

ду, готовить его к новому изменению обстановки. Но политика закры

вания глаз на то, что происходит, не есть наша политика.

Тов. Бухарин в своем ленинградском докладе говорил о том, что

у нас, в партии, имеются элементы черносотенства. Не будем преувеличи

вать их численности. Но рядом с ними имеются элементы, которые отно

сятся терпимо к черносотенству. А в следующем пласте те, которые не

склонны к активной борьбе с черносотенством и так далее. Что ж это,

случайно? Неужели же этим явлениям не соответствует снижение классо

вой активности, бдительности и настороженности в самом пролетариате?

Конечно, мы как партия несем огромную долю вины за то, что не помо

гаем правильной ориентировке пролетариата. Начинать нужно с этого

конца. Но как начинать - это зависит от того, в какой мере пролетариат

откликается или не откликается на голоса предостережения, призыва

и прочее.

Враждебные и полувраждебные пролетариату классы и группы

ощущают ослабление его давления, которое выражается не только через

госаппарат, но и через экономику и через быт. Отсюда прилив самоуверен

ности у политически активных слоев мелкой буржуазии. Эта уверенность

только нарастает, несмотря на те или другие нажимы и пресечения. Проле

тариат несомненно еще не отдал себе отчета в этой наступающей опасно

сти. В этом в значительной мере наша вина.

Рост активности непролетарских классов неизбежно поставит на

ноги пролетариат. Он поднимется для обороны, чтобы -- при сколько

нибудь благоприятных условиях -- перейти в наступление. Такова пер

спектива завтрашнего дня. К ней нужно готовиться и готовить.

Всего этого не понимают современные субъективисты, которые

думают, что единственным фактором является партийный бюрократизм.

Субъективисты в этом вопросе, как и во многих других, сходятся благополучно с бюрократами. Разногласие их не столь велико. Бюрократ говорит: "в пролетариате все благополучно, и это находит свое выражение через меня". Субъективист говорит: "в пролетариате все благополучно, и это нашло бы свое выражение через меня, если бы не мешал бюрократ". Грубо ошибаются оба.

Именно вследствие неправильности всей установки субъективисты

сделали никуда негодные выводы из октябрьских фактов прошлого

года. Именно поэтому нам с субъективистами не по дороге. В основе

нашего расхождения лежит иная оценка соотношения политических сил

и, в том числе, глубокое различие в оценке самочувствия самого проле

тариата.

Можно сказать: все это более или менее верно, но об этом "нетак

тично" говорить. Такой довод совершенно фальшив. Именно для того,

чтобы оградить партию и наиболее дальнозоркие элементы ее от разочаро

вания, надо сказать то, что есть. Разумеется, надо сказать так, чтобы быть
[1] [2] [3] [4]