Г. Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 1) (11)

ность, которая могла бы в известных условиях стать источником раскола партии, есть опасность разрыва между пролетариатом и крестьянством, как двумя основными классами, сотрудничество которых является безусловной необходимостью для сохранения и развития завоеваний октября. Если подойти к этой опасности с точки зрения интересов обоих основных классов, то придется сказать так: только поддерживая известное равновесие материальных интересов рабочих и крестьян, можно обеспечивать политическую устойчивость советского государства. Равновесие это правящей партии приходится устанавливать в постоянно изменяющихся условиях, ибо меняется экономический уровень страны, меняется взнос на общее дело каждого из двух пайщиков, меняется доля, которую у них обоих ворует частный капитал, меняется пай, который каждый из союзников получает из общего труда. В чем может состоять в таких условиях реальная недооценка крестьянства или невнимание к нему? В том, что руководящий из двух союзников, пролетариат, стремясь через партию как можно скорее обеспечить свою базу, промышленность или поднять культуру, наложил бы чрезмерную ношу на крестьянина. Это могло бы привести к политическому разрыву, инициативу которого в этом случае взяло бы на себя крестьянство. Такого рода нетерпеливую и узкую тенденцию, поскольку она проявлялась, мы не раз характеризовали, как цеховую, тред-юнионистскую, а не коммунистическую. Нельзя вопрос о сегодняшней доле пролетариата в общенародном хозяйстве вопрос, конечно, крайне важный - ставить над вопросом о сохранении диктатуры пролетариата, как условия социалистического строительства. С этим, надо думать, согласны мы все, и не со вчерашнего дня.

Но для всех нас совершенно очевидно и другое, а именно, что та же самая историческая опасность разрыва может обернуться к нам и противоположным своим концом. Если бы условия сложились так, что пролетариату пришлось бы нести слишком большие жертвы для сохранения союза, если бы рабочий класс пришел в течение ряда лет к выводу, что во имя поддержания своей политической диктатуры он вынужден итти на слишком большое классовое самоотречение, - это подсекло бы советское государство с другого конца.

Об этих двух концах одной и той же исторической опасности разрыва между пролетариатом и крестьянством мы говорим, разумеется, не потому, что считаем самую опасность реальной и близкой. Нет, этого никто из нас не думает. Мы берем опасность в исторической перспективе, чтоб правильнее ориентироваться в политике сегодняшнего дня. Совершенно бесспорно, что эта политика может быть лишь маневренной, требующей величайшего внимания к промерке дна, с его возможными мелями, и тщательного обследования обоих берегов - и правого и левого. Совершенно также бесспорно и то, что на настоящем этапе равновесие интересов нарушено прежде всего в ущерб деревне, и что с этим приходится серьезно считаться и в экономике и в политике.

Изложенные выше общие соображения относятся прежде всего к вопросу о развитии промышленности и к темпу этого развития.

Если советское государство держится на союзе рабочих и крестьян, то

социалистическая диктатура пролетариата держится на государственной промышленности и транспорте. Советское государство без социалистической диктатуры было бы телом без "души". Оно подверглось бы неизбежному буржуазному перерождению. Промышленность, как база социалистической диктатуры, зависит, однако, от крестьянского хозяйства. Но связь эта взаимная. Крестьянское хозяйство зависит, в свою очередь, от промышленности. Из этих двух составных частей более динамическим (движущим, толкающим вперед) началом является промышленность. Самое могущественное воздействие, какое советская власть может оказать на деревню, направляется по каналам промышленности и транспорта. Остальные методы воздействия, очень важные сами по себе, стоят все же во второй и третьей линии. Без правильного возрастания роли государственной промышленности, без усиления ее организующего воздействия на деревню все остальные мероприятия были бы обречены, в конце концов, на бессилие.

Темп развития промышленности, в ускорении которого заинтересованы и город и деревня, зависит, разумеется, не от нашей доброй воли. Тут есть объективные пределы: уровень крестьянского хозяйства, оборудование самой промышленности, наличные оборотные средства, культурный уровень страны и прочее. Попытка искусственно перескочить через эти пределы, конечно, отомстила бы за себя жестоко, ударив одним концом по пролетариату, другим по крестьянству. Но никак не меньшей опасностью явилось бы отставание промышленности от экономического подъема страны, порождающее неизбежно явления товарного голода и высоких розничных цен, что неизбежно ведет, в свою очередь, к обогащению частного капитала. Темп социалистического накопления и промышленного развития не свободен, следовательно, и в другом направлении, то есть ограничен не только известным максимум , но и известным минимумом. Этот минимум непосредственно определяется соревнованием частного капитала внутри, давлением мирового капитала извне.

Опасности, вытекающие из всего нашего развития, имеют двусторонний характер. Промышленность не может слишком зарываться вперед, ибо тогда для нее могло бы не хватить народно-хозяйственного фундамента. Но столь же опасно и отставать. Каждое ее промедление, каждое ее упущение означает рост конкурирующего с нею частного капитала, рост кулака в деревне и рост экономического и политического влияния кулака на деревню. Отставание промышленности означает передвижку соотношения сил от города к деревне и внутри деревни - от бедноты к кулакам нового советского типа. Эта передвижка центра тяжести, ослабляя пролетариат, должна была бы вынудить его затем к дальнейшим экономическим и политическим уступкам во имя сохранения рабоче-крестьянского союза. Но совершенно ясно, что на этом пути диктатура пролетариата опустошалась бы от своего социалистического содержания.

Таким образом, все трудности и опасности, которые вырастают из переходного периода нашего хозяйственного развития, где пролетариат ведет социалистическое строительство на основе многомиллионных мелких товаропроизводителей, все наши трудности, вместе взятые, и

каждая в отдельности, всегда имеют, как уже сказано, двусторонний, а не односторонний характер. Погоня за слишком быстрым темпом развития промышленности так же опасна, как и слишком медленный темп ее развития.

Эти соображения, надеюсь, совершенно бесспорны. Их можно разве обвинить в том, что они слишком общи. Но несравненно более общий и расплывчатый характер, притом крайне односторонний, имеет обвинение в недооценке крестьянства. "Оценивать" нужно крестьянство не само по себе взятое, а в рамках подвижного равновесия классов. Заранее данной математической формулы, которая говорила бы, до какой линии нужно итти в согласовании интересов пролетариата и крестьянства, и где остановиться, не существует на свете. Ориентироваться и прощупывать обстановку приходится путем постоянного активного маневрирования. Это маневрирование, однако, никогда не имело и не будет иметь у нашей партии характера беспринципного лавирования (как изображают это меньшевизм и анархизм). Наше маневрирование, и хозяйственное и политическое, сводится к такой цепи мероприятий, при помощи которых, на основе союза рабочих и крестьян, обеспечивается диктатура пролетариата, а, следовательно, и возможность дальнейшего социалистического строительства. Это и есть наш верхний критерий.

Упорное и неправильное в своей односторонности обвинение в "недооценке крестьянства" тем более вредно, что оно неминуемо порождает - совершенно, разумеется, необоснованные опасения, будто это есть лишь теоретическая подготовка к смене курса -- от социалистической диктатуры в сторону крестьянско-рабочей демократии. Это, конечно, вздор! Наша партия, сохраняя за собой полную свободу маневрирования, сверху донизу объединена программой социалистической перестройки общественных отношений. Это есть главный из тех заветов Ленина, которые мы все единодушно и до конца обязались выполнить. И мы его выполним!

Л. Троцкий ноябрь 1924 г.

ЗАПИСКА КРАСИНА ТРОЦКОМУ

Л. Д.!

Обращался ли к Вам во время отпуска [М. Я.] Лапиров-Скобло? Мы его думали назначить в Лондон, в технический отдел Торгпредства, а он ставил это в зависимость от Вашего согласия. Я думаю, он мог бы там работать и для НТО. Прожив год-другой в Лондоне, научился бы многому.

[1924 г.] [Красин]

1925 год

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ НАБРОСОК ТЕЗИСОВ О ПОЛИТИКЕ КОМИНТЕРНА

Со времени Пятого съезда Коминтерна произошел ряд событий,

доказывающих с полной ясностью, что основная линия взятая Пятым

съездом по вопросам тактики Коминтерна и его организационной поли
[1] [2] [3] [4]