Г. Архив Троцкого (Том 3, часть 1) (12)

Мы вернемся к исключительному значению этого пункта для понимания марксовой и ленинской концепции. Здесь же международные перспективы этой концепции:

"Если немецкие рабочие не могут прийти к власти и провести в жизнь свои классовые интересы, не прошедши через длительное революционное развитие, то теперь хоть имеют уверенность, что первый акт этой предстоящей революционной драмы совпадает с непосредственной победой их класса во Франции и этим будет ускорен" ("Кельнский процесс", немецкое издание, с. 127 -- 137).

Присмотримся теперь ближе к этой позиции. Дело не идет, как видно, об общей схеме революции, ибо во Франции Маркс считается с непосредственной предстоящей победой социализма. В Германии же имеем дело после победы демократической революции с первым актом социалистической революции, в котором пролетариат не ставит еще непосредственно коммунистических требований, а обостряет происходящую классовую борьбу с тем, чтобы привести народные массы к атаке на частную собственность, имеющей как последствие общую борьбу пролетариата с мелкой буржуазией, в которой пролетариат придет к власти. Мы имеем, таким образом, схему тактики в стране бо

лее отсталой, чем Франция, созревшая, по тогдашним убеждениям Маркса, уже вполне для социалистической революции. Это не прыжок Парвуса от царского до социал-демократического правительства. Это есть перерастание мелкобуржуазной революции в социалистическую через "более длительное революционное развитие", но перерастание в специфических условиях. Каковы же эти специфические условия? Одно касается взаимоотношения классов друг к другу; второе -- состояния германского пролетариата в 1848 -- 1850 гг.

Во Франции 1848 г. крестьянство было полностью освобождено от феодализма и поэтому уже не заинтересовано в демократической революции. Подвергаясь уже капиталистической эксплуатации (его задолженность была так велика, что он уплачивал более 10 миллиардов франков в год процентов по долгам, т. е. по утверждению некоторых историков, отдавал 2/3 чистого дохода на покрытие этого долга), ненавидя поэтому ростовщика и капиталиста, он с надеждами своими не обращался еще к пролетариату, которого обвинял в том, что он своими требованиями увеличивает тяжесть податей. Его надежды были связаны с Луи Наполеоном Бонапартом187, как это установил Энгельс в своей поездке по Франции, состоявшейся осенью 1848 г., его путевые заметки напечатаны в первый раз в "Под знаменем марксизма", No 5, 1927 г.

"Я говорил с сотнями крестьян в различных местностях Франции, и везде господствует этот фанатизм против Парижа, а именно, против парижских рабочих.-- "Я хотел бы, чтобы этот проклятый Париж взлетел завтра на воздух",-- было самым мягким благожеланием. Понятно, что у крестьян старое презрение усилилось и подкрепилось событиями этого года. "Деревня производит все, города живут нашим зерном, одеваются в наш лен и нашу шерсть. Мы должны восстановить нормальный порядок вещей, мы, крестьяне, должны взять дело в наши руки" -- вот вечный припев, звучащий более или менее отчетливо, более или менее сознательно во всех спутанных речах крестьян.-- А как же они хотят спасти Францию, как хотят они взять дело в свои руки? -- Выбрав президентом Луи Наполеона Бонапарта... У всех крестьян, с которыми я говорил, энтузиазм к Луи Наполеону был так же велик, как ненависть к Парижу". Освобожденный Французской революцией от феодализма, разоряемый капитализмом французский крестьянин обращается мыслью к племяннику наследника Французской революции, к ее традициям, ожидая от них облегчения своего положения. Надо было обладать всей проницательностью Маркса и Энгельса, чтобы несмотря на это, выдвигать перспективу будущего союза пролетариата и полупролетарских слоев деревни против капитализма.

157

Иначе обстояло дело в Германии. Там освобождены от феодализма были только крестьяне прирейнских провинций, в которых феодализм был уничтожен Наполеоном, и крестьяне Южной Германии. Но и в других частях Германии господство феодализма было под влиянием Французской революции значительно подорвано. Для борьбы с Наполеоном пришлось апеллировать к мужику. Ублюдочным результатом этого явились реформы Штейна и Гарденберга. Они дали крестьянину, во-первых, личную свободу, во-вторых, создали сельский пролетариат из большой массы безлошадных крестьян. Крестьяне, имеющие инвентарь, уплатили за "освобождение" своей земли от феодальных тяжестей передачей помещикам части земли. Так освободилось в период с 1845 по 1848 гг. в провинциях Бранденбург, Померания, Силезия, Пруссия и Позенское около 300 000 средних крестьян и 70000 зажиточных. Мартовская революция 1848 г., благодаря трусости и предательству буржуазии, не уничтожила радикально и без выкупа остатки феодализма, хотя весной и летом 1848 г. Германия была свидетельницей значительных крестьянских беспорядков, очень напугавших помещиков. Прусский сейм, в котором заседало 50 крестьянских депутатов, не решился вымести остатки феодализма и заставил крестьян уплатить за уничтожение ряда повинностей значительные суммы. Но как остро Маркс и Энгельс ни критиковали это предательство крестьян буржуазией, они понимали, что в главном 1848 г. сломил экономические основы германского феодализма (речь идет не о капиталистических юнкерах) и что мелкая буржуазия, при-шедши к власти, с легкостью справится с остатками феодализма без крупных боев. Что марксова оценка состояния крестьянского вопроса была правильной, это полностью доказало дальнейшее развитие, которое без всяких революционных потрясений сделало из германского кулака и середняка часть германской буржуазии. Исходя из такой оценки положения крестьянства, Маркс рассматривал мелкобуржуазное правительство как правительство городской и сельской мелкой буржуазии и не мог надеяться на союз с крестьянством в предстоящих боях. Поэтому он выдвигает тогда задачу завоевания в деревне только сельского пролетариата, как единственно возможного союзника для предстоящей революции. Но почему же, несмотря на это, Маркс не считал возможным для пролетарских представителей входить временно в правительство городской и деревенской буржуазии, хотя бы в дальнейшем, в ходе событий, пришлось его взорвать, чтобы очистить путь для пролетарской диктатуры? Ответ на это дает вступление к цитированному выше Обращению Маркса, в котором он указывает, что события 1848 г., которые доказали правильность взглядов, выраженных в Манифесте,

взорвали Союз коммунистов188, который, добавим, был малочисленной организацией, не охватившей рабочих масс:

"В то время, когда демократическая партия, партия мелкой буржуазии Германии, с каждым днем лучше организовывалась, рабочая партия потеряла единственную связывающую организацию, была организована только в местном масштабе, для местных целей и попала поэтому в общем движении целиком под господство и руководство мелкобуржуазной демократии. Этому положению надо положить конец, надо восстановить самостоятельность рабочих".

Вот как рисует Маркс положение. Мелкобуржуазное правительство становится с момента своей победы, благодаря своему социальному составу, консервативным и даже контрреволюционным правительством. На крестьянство против него опереться нельзя, пролетариат вышел из революции без организации, растворившейся в мелкобуржуазной массе, поэтому первой задачей являлось создание рабочей партии, создание опорных пунктов для борьбы с консервативной мелкой буржуазией, вооружение рабочих, союз с сельским пролетариатом против крестьянской буржуазии и штурм сельского и городского пролетариата на правительство сельской и городской мелкой буржуазии. Вот Марксов план перерастания мелкобуржуазной революции в пролетарскую. Из цитированных выше мест из работ Ленина в 1905 г. уже видим все объективные моменты, из которых слагается его тактика революционно-демократической диктатуры. Все эти моменты изложены им в точнейшей, буквально математической формуле в его наброске "Этапы, направления, перспективы революции", мы приводим этот набросок полностью, потому что он устраняет все могущие появиться недоразумения насчет ленинской позиции.
[1] [2] [3] [4]