Автор неизвестен. Очерки по истории еврейского народа (25)

[1] [2] [3] [4]

{418} Многие из их христианских современников усвоили, очевидно, часть этих доводов, что в некоторой степени способствовало перемене в отношении правительств и просвещенной части общества к евреям.

Большое значение имело написанное по-итальянски "Рассуждение о положении евреев" рабби Симхи (Симона) Луццатто (1638 г.). Луццатто подчеркивает исключительную способность евреев к коммерции. "Всюду, где проживали евреи, процветали обмен и торговля... Они завязывают торговые сношения с дальними зарубежными странами". Сам факт рассеяния евреев по всему свету создает, по мнению Луццатто, благоприятные условия для развития этой отрасли хозяйства. Поэтому они могут успешно служить государству. Говоря о достоинствах евреев, он одновременно старается рассеять социально-политические опасения нееврейского окружения:

"...ведь у евреев нет отечества, куда бы они стремились перевести капиталы, скопленные в этом городе (т. е. в Венеции). Они лишены права и возможности приобрести где бы то ни было недвижимое имущество... Они не ищут почестей и не имеют притязаний на почетные звания знати или на правительственные должности".

Рабби Менаше бен-Исраэль повторил в главных чертах доводы Луццатто в своей "Челобитной" Кромвелю (1655 г.). Евреи, рассеянные по всему миру, утверждает он, имеют всюду связи и кредит и обогащают страны, в которых они проживают они увеличивают доходы от таможенных пошлин; ввозят из-за границы товары и сырье; производят готовые изделия и содействуют развитию торговли. Рабби Менаше особенно подчеркивает, что евреи не намереваются покинуть те страны, где им дают возможность спокойно существовать.

Взгляды Луццатто и Менаше бен-Исраэля совпадали в значительной мере с воззрениями современных им меркантилистов, хотя и в их лагере находились непримиримые враги еврейства, обосновывавшие свою вражду доводами, почерпанными из самой теории меркантилизма.

Однако большинство тех, кто считал, что "благо государства зависит от роста его населения и расширения торговли", склонялось к терпимости по отношению к {419} евреям. Кольбер, пытавшийся базировать экономику Франции на основах меркантилизма, оставил без внимания жалобы марсельских купцов на евреев. Стремясь поощрить евреев в их коммерческой деятельности в колониях, он неоднократно подчеркивал свою веротерпимость. Он побудил Людовика XIV посетить синагогу в Меце - знаменательный жест для того времени.

Видный английский экономист того времени Джошуа Чайльд утверждает, что только те купцы, которые опасаются конкуренции со стороны евреев, восстают против признания за ними гражданских прав. Он отмечает пользу, принесенную еврейскими иммигрантами Голландии и Тосканскому герцогству, которому принадлежал важный торговый порт Ливорно, и выражает свою уверенность в том, что евреи, лишенные собственного отечества, готовы поселиться в любой стране, которая гарантировала бы им свободу и личную безопасность.

Монтескье в своем знаменитом произведении "О духе законов" (1748 г.) отмечает роль евреев в сохранении европейской торговли в варварскую пору средневековья. Схоласты наложили запрет на большинство видов торговли и на взимание процентов за ссуды, и таким образом эти отрасли перешли в руки евреев.

Когда монархи стали изгонять евреев из своих стран и подвергать их имущество конфискации, евреи изобрели вексель, чтобы иметь возможность переводить деньги из одной страны в другую. Благодаря этому еврейское имущество "приобретало неуловимую форму". "Посредством векселя, - говорит Монтескье, - торговля ограждалась от насилия (правителей). С этого времени государям пришлось проявлять благоразумие". Они были поставлены в положение, "заставившее их быть добрыми для своей же собственной выгоды". Монтескье создает у своих читателей впечатление, что евреи выполнили чрезвычайно значительную и положительную роль в хозяйственном и даже в политическом развитии европейских стран.

Идеологи Просвещения XVIII в. подготовили также в значительной степени почву для принятия евреев - как равных среди равных - в европейское общество. Неуклонно увеличивалось число просветителей, видевших {420} истинную основу веры в "естественной религии", общей всему роду человеческому. Благо государства и отдельной личности было провозглашено самой возвышенной целью. В центре рационалистического мировоззрения стоял абстрактный "человек", т. е. идеальное разумное существо, не связанное узами религии, сословия или национальности. В рамках этого мировоззрения разница между евреями и неевреями была, по крайней мере теоретически, сведена на нет.

В одной из глав "Духа законов", представляющей собой едкую сатиру, направленную против инквизиции, Монтескье опровергает мнение о том, что есть возможность постижения абсолютной истины в вопросах веры.

Великий немецкий писатель Лессинг приводит в своей драме "Натан мудрый" известную притчу о трех кольцах, чтобы доказать, что нет религии, которая могла бы претендовать на исключительную правоту. Но он не удовлетворяется этим и продолжает развивать свои идеи. Натан говорит:

"Презирайте мой народ сколько хотите; ведь мы оба не выбирали себе свой народ.... Разве христианин и еврей прежде христианин и еврей и лишь затем человек?"

И его собеседник, крестоносец, соглашается с ним. Эти воззрения повлияли на некоторых немецких и английских писателей конца XVIII в., и в их произведениях появляются положительные и даже идеальные образы евреев. Характерны для этого круга слова известного немецкого философа Гердера: "Наступят времена, когда в Европе не будут больше спрашивать, кто еврей и кто христианин, т. к. еврей тоже будет жить по европейским законам и содействовать благу государства. Только варварский подход мог ему в этом препятствовать..."

Такого рода взгляды, несомненно, имели немалое значение в жизни евреев Западной Европы, но их влияние не было решающим в христианской среде. В основном в ту пору все еще преобладали по отношению к евреям средневековые воззрения или суждения времен Реформации. Некоторые христианские ученые все еще считали своим долгом обращать внимание правителей и всего христианского общества на опасность религиозных {421} дискуссий с евреями; другие указывали на "вред", приносимый еврейскими обычаями.

В начале XVIII в. появилась книга немецкого теолога Эйзенменгера "Разоблаченное еврейство". Автор пытается в ней доказать посредством искаженных цитат из раввинской литературы, что евреям якобы вменяется в долг вредить христианам и осквернять их святыни. Эта книга стала неиссякаемым источником вдохновения для юдофобских авторов последующих поколений. Были в XVIII в. и писатели, утверждавшие, что долголетняя традиция настолько извратила евреев, что никогда не будет возможности включить их в гражданское общество; что своей хитроумной коммерческой сноровкой они вредят населению, а их замкнутая община является "государством в государстве" и общественной опасностью.

Таких мнений придерживались не только клерикалы. Даже Вольтер, отважный борец за просвещение, пренебрежительно отзывался о прошлом еврейского народа и относился с презрением к своим современникам евреям. "Евреи, - по его словам, - никогда не были физиками, геометрами или астрономами; у них не только никогда не было общественных школ для воспитания молодежи, но даже термина, обозначающего такие учреждения, нет на их языке... Наконец, они просто невежественный и варварский народ, с давних пор соединивший самую мерзкую скаредность с самыми отвратительными предрассудками и с вековечной ненавистью к народам, которые терпят и обогащают их".
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.