Часть седьмая. СИОН (6)

Потребность в светском Сионе не убавилась в течение первых сорока лет его истории. Наоборот – выросла. Он был создан, чтобы принять жертв европейского антисемитизма, а вслед за Холокостом – тех, кому удалось в нем уцелеть. Он служил также пристанищем для изгнанников, ранее принадлежавших к еврейским общинам в арабских странах. Уже выполнение этих задач оправдывало его существование. Но возникали новые задачи. В течение послевоенных десятилетий стало ясно, что советский режим ничуть не стремился к мирному урегулированию отношений со своими гражданами-евреями, не более чем его предшественник – царизм. Более того, существовали свидетельства того, что над евреями нависает еще большая коллективная угроза, чем раньше. Поэтому одной из первоочередных задач израильтян было вырвать из-под контроля советской системы 1 750 000 своих соплеменников, для чего они должны были быть готовы по первому сигналу принять решение уйти в массовую иммиграцию, примерно такую же, какую спровоцировал царский режим. Вместе с тем они должны были быть готовы к борьбе, если бы ненависть советского режима к евреям приобрела иные формы.

У государства Израиль была и еще более мрачная перспектива. Дело в том, что Израиль оказался не только суверенным прибежищем евреев всего мира, находившихся под угрозой, но и стражем тех евреев, что собрались в пределах его границ. Он был единственной физической гарантией того, что не произойдет нового Холокоста. Непрекращающаяся кампания яростного антисемитизма со стороны его советских и арабских врагов наводила на мысль, что они могут, по отдельности или совместно, вновь попытаться осуществить «окончательное решение», если только у них появится шанс. Израилю приходилось считаться с возможностью этого и вооружаться на этот случай. У него, правда, были надежные обещания защиты со стороны Соединенных Штатов, но в конечном счете любое суверенное государство обязано само беспокоиться о своей обороне. Поэтому Израилю необходимо было обладать средством причинить ущерб потенциальному агрессору, сколь бы мощным он ни был. Если Давиду предстояла встреча с Голиафом, ему была необходима праща. Во время Второй мировой войны еврейские ученые сыграли ключевую роль в создании ядерного оружия. Они сделали это потому, что боялись, что Гитлер первым разработает атомную бомбу. В 1950-е и 1960-е годы, в то время как росла враждебность Советского Союза и арабов по отношению к Израилю, израильские ученые работали над тем, чтобы обеспечить свою страну средством сдерживания агрессора. В конце 1970-х – 80-е годы они оказались способными создать ядерное оружие, и факт его существования хотя и был секретным, но о нем знали те, на кого он должен был произвести впечатление. Таким образом, Израиль оказался в состоянии выполнить вторую из двух новых задач, что поставили перед ним обстоятельства.

Но было бы неверно закончить историю евреев на этой грустной ноте. Еврейскую историю можно представить в виде последовательности взлетов и катастроф. Ее можно также вообразить как бесконечный континиум терпеливого поиска, плодотворного труда и рутинной общинной жизни, значительная часть которых никем не описана. Горе имеет голос, счастье – немо. Историк должен иметь это в виду. На протяжении 4000 лет евреи доказывали, что они не только великие специалисты по выживанию, но и исключительно искусно приспосабливаются к обществу, в которое судьба их забрасывает, а также извлекают из него тот комфорт, который оно в состоянии предложить. Ни один народ не мог столь плодотворно обращать бедность в богатство и гуманизировать последнее, а также использовать неудачи в целях созидания. Эта способность проистекает из моральной философии, которая на удивление мало изменилась в течение тысячелетий именно потому, что была предназначена для служения тем, кто ее разделяет. Несчетное количество евреев во все века стонало под гнетом иудаизма, но продолжало бережно нести его, ибо в своем сердце они знали, что и он несет их. Евреи выживали потому, что владели законом выживания.

Поэтому историк также должен помнить, что иудаизм всегда был чем-то большим, нежели сумма его последователей. Иудаизм создал евреев, а не наоборот. Философ Леон Рот так сформулировал это: «Сначала – иудаизм. Это не продукт, а программа, и евреи – орудия ее осуществления». Еврейская история есть летопись не только физических фактов, но и метафизических идей. Евреи верили, что они созданы и предназначались для того, чтобы быть светочем для неевреев, и сами склонялись перед собственной мощью. Результаты этого, рассматривать ли их с религиозных или светских позиций, замечательны. Евреи дали миру этический монотеизм, который можно характеризовать как совокупность разумного начала с божественным. На более светском этапе они применяли принципы рационализма ко всему диапазону человеческой деятельности, зачастую раньше всего остального человечества. Свет, который при этом они распространяли, не только освещал, но и беспокоил, поскольку выявлял болезненную правду о человеческом духе, а также о том, как способствовать его подъему. Евреи вечно славились своей склонностью изрекать правду, и в этом одна из причин, почему их так ненавидели. Пророка можно бояться, иногда уважать, но чтобы любить? Однако долг пророка – прорицать, а еврея – говорить правду как он ее понимает, к чему бы это ни вело. Еврейская история, как ничто иное, учит, что у человеческого существования имеется-таки цель и что мы рождаемся не просто для того, чтобы жить и умирать подобно животным. И, продолжая подтверждать смысл творения, евреи будут находить утешение в наказе, трижды повторенном в благородной первой главе Книги Иисуса Навина: «Будь тверд и мужествен, не страшись и не ужасайся; ибо с тобою Господь, Бог твой, везде, куда ни пойдешь».
[1] [2] [3]