Глава восьмая. РЕАКЦИЯ МИРА (1)

Ливан располагал незначительным военным потенциалом и благоразумно не принимал активного участия в войне. По утверждению ливанских пилотов, им удалось сбить один реактивный израильский военный самолет над Ливаном. Ирак перед войной послал дивизию и 150 танков в Иорданию. Хотя никто не видел иракских солдат на поле боя, они еще долгое время после прекращения огня оставались в Иордании нежеланными гостями. Ирак объявил войну Израилю и предупредил, что оказание его врагу помощи любой страной будет рассматриваться как акт агрессии против Ирака. Согласно багдадской версии, иракская авиация уничтожила во время налета на одну базу 7 израильских самолетов и бомбардировала Тель-Авив. Оба этих сообщения оказались вымыслом.

Король Саудовской Аравии Фейсал, которого в Париже угощали апельсиновым соком, а в Лондоне королева и британское правительство, желавшее заключить сделку на продажу оружия на 150 миллионов фунтов стерлингов, почтили званым обедом, направил Насеру послание с обещанием поддержки. Радио Мекка сообщило, что войска Саудовской Аравии вступили в Иорданию, чтобы «сражаться на стороне арабских братьев». Однако эти доблестные воины оставались незамеченными Израилем в течение всей кампании. Король Фейсал благоразумно пребывал в Европе до 21 июня.

Эмир Кувейта шейх Сабах провозгласил «оборонительную войну между Кувейтом и сионистскими бандами в оккупированной Палестине». Он заявил: «Настал час жертвы». Еще перед войной он откомандировал в Египет воинский отряд для обороны Шарм а-Шейха.

Богатые арабские страны на словах оказывают большую помощь палестинским беженцам, на деле же они проявляют традиционное нежелание помочь им материально. Но для ведения войны Кувейт незамедлительно предложил финансовую помощь Египту, Ираку, Иордании и Сирии. Эта помощь выразилась в сумме 60 миллионов фунтов стерлингов. Потом Египту и Иордании было предоставлено дополнительно еще 8 миллионов фунтов стерлингов. Поскольку Кувейт входит в стерлинговую зону, то это означало снятие им средств с лондонских счетов, и его щедрость в сочетании со всеобщим паническим страхом перед войной привела, как и следовало ожидать, к падению курса фунта стерлингов, что и сказалось через короткое время. Другие арабские страны ограничили свою помощь Насеру демонстрациями перед американскими и английскими посольствами и их культурными центрами, а также попытками нанести им материальный ущерб. В египетской столице, однако, в первый день войны еще не было паники.

«Нью-Йорк таймс» поместил 5 июня на первой странице переданную днем раньше из Каира по телеграфу корреспонденцию Джеймса Рестона:

Вызывающий озабоченность фатализм, по-видимому, распространяется в этом городе. Каир не хочет войны и, бесспорно, не подготовлен к ней. Но он уже согласился с возможностью и даже вероятностью войны, он, как видно, потерял контроль над положением.

Судя по общему тону статьи, Рестон был, очевидно, убежден, что окружение Насера проявит больше благоразумия, чем можно было предположить на основании пропагандистских заявлений. «Они сами утверждают, что хотят не „уничтожить Израиль, а предъявить ему ряд требований“. По словам Рестона, у него создалось впечатление, что Каир не так заинтересован в соблюдении законов судоходства, как „в общем урегулировании, которое приведет к радикальному изменению отношений между арабскими странами и Израилем“.

Он писал далее, не указывая источника своей информации, что действия египтян здесь (в Шарм а-Шейхе) были навязаны Генеральным Секретарем ООН У Таном, который настаивал на выводе всех войск ООН со всех наблюдательных постов, в том числе и с тех, с которых осуществлялось наблюдение за Тиранскими проливами. «По словам египтян, – писал Рестон, – они не собираются эвакуироваться».

Эта статья подтверждает мнение, что в Америке начал создаваться общественный климат («Нью-Йорк Таймс» придерживалась решительно пацифистской позиции), при котором дальнейшее промедление израильтян могло усилить вес проарабских элементов. Возможно, это был второй фактор в расчетах Тель-Авива.

x x x

Значительное число английских и американских корреспондентов в Каире испытали на себе все последствия неудачной и проигранной кампании. В конце концов их выслали, заставив пройти через оскорбления и унижения. Даже на третий день войны в Каир поступала очень скудная информация. Из сводок египетского верховного командования можно было сделать два вывода: во-первых, что войска ОАР отошли ко второй линии обороны и, во-вторых, что «объединенные арабские силы были выведены из Шарм а-Шейха, чтобы присоединиться к главным силам ОАР». Американским журналистам приказали оставаться в гостинице «Нил», где их держали под полуофициальным арестом. Английские корреспонденты могли еще работать, но и они чувствовали, что атмосфера вокруг них сгущается. Цензура еще действовала в разумных рамках, ибо фактически все, выраженное в тактичной форме, разрешалось. Но достоверная информация была недоступна. Несколько раз давались сигналы воздушной тревоги, за которыми не следовали налеты. Не было вестей с фронта.

Каирцы не отходили от приемников, слушая краткие сводки, перемежаемые военными маршами. Это была чистая пропаганда. В понедельник передали, что сбито 23, а затем 42 израильских самолета. Одна из трудностей, с которой столкнулись пропагандисты, заключалась в том, что они получали скудную информацию из армейских ставок. Фактически, помимо этих данных, им послали только две директивы в первый день войны. Народ чувствовал возбуждение и вместе с тем облегчение, что ожиданию пришел конец. Не происходило еще никаких антизападных выступлений. Тем временем рабочие с величайшей поспешностью выполняли программу гражданской обороны. Затемнения, которые проводились отчасти путем прекращения подачи энергии, соблюдались населением с почти маниакальной педантичностью и были замечательно эффективны. В понедельник ночью израильтяне повторили свои воздушные налеты, но только на аэродромы. Египтяне выпустили несколько русских ракет СА-2 по противнику в первый день и большое количество во вторник и среду ночью. Очевидно, у них не было недостатка в ракетах, особенно в районе аэродрома Каир Западный, но этот вид оружия оказался неэффективным для борьбы с самолетами, пролетавшими низко над землей.

Уже в понедельник утром египетские ВВС были практически уничтожены и война проиграна, по крайней мере, Египтом. Но египетский народ этого не знал. Также и западные страны, не имея достоверной информации, еще не пришли к этому очевидному выводу. Правда, англичанин, который включил дома свой приемник, уже к обеду в первый день войны мог понять, что египетская авиация прекратила свое существование, ибо не поступило ни одного сообщения о том, что хотя бы одна бомба упала на Тель-Авив, который являлся весьма уязвимой и незащищенной целью. Можно было возразить, что Каир также не подвергался бомбардировке, но никто и не считал израильтян способными на такую операцию.

В течение первых четырех дней военных действий арабская пресса и радио, особенно в Каире, вели непрерывную пропагандистскую кампанию. Мухаммед Хайкал, главный редактор газеты «Аль-Ахрам», человек близкий к Насеру и египетскому верховному командованию, писал 6 июня в статье на эту тему, что американские и английские самолеты создали над Израилем авиационное прикрытие, и это дало возможность израильским ВВС перейти в наступление.

8 июня, на четвертый день войны, когда израильские силы уже достигли канала, египетская «Иджипшн газетт» вышла под заголовком «Арабские войска наносят урон израильтянам». В статье говорилось:

Под ударами арабских войск противник понес вчера большие потери на всех фронтах. В своей вчерашней вечерней сводке ставка верховного командования вооруженных сил ОАР сообщила, что «самолеты ОАР нанесли большой урон израильской танковой бригаде, проводившей операцию по доставке боеприпасов и горючего в районе Хатмии…

Вооруженные силы ОАР сбили также 23 самолета противника над Синаем, Суэцом и Шарм а-Шейхом и уничтожили отряд израильских парашютистов, сброшенных над второй линией обороны в Синае…

Вчера было отмечено попадание снаряда в дом израильского президента Шазара в результате интенсивного обстрела, который возобновился с нескольких артиллерийских позиций иорданцев в районе Иерусалима. Сообщается, что дом пострадал.

Неизвестно, где находился президент Шазар в это время. Полагают, что он был в бомбоубежище.

Само собой разумеется, эти сообщения были вымышленными. Потерпев жестокое поражение на суше, на море и в воздухе, Египет согласился 8 июня прекратить огонь.

Но еще замечательнее было сообщение, появившееся на другой день, 9 июня, в «Иджипшн газетт» под огромным заголовком «Израильтяне терпят новые поражения на всех фронтах. ОАР наносит ответные удары». Петитом было набрано единственное достоверное сообщение: «Египет согласился на прекращение огня». Но основная масса египтян, в числе которых были сотни тысяч тех, кто потом неистовствовал на улицах Каира, требуя, чтобы Насер взял назад свою отставку, держалась в полном неведении о том, что произошло на фронте. Как добропорядочным гражданам, им даже в голову не могла прийти мысль попытаться понять слова Насера о «резком отпоре», с которым столкнулись египтяне. Те, кто хотел бы задать этот вопрос, не осмеливались. Полиция, сила более эффективная, чем армия, позаботилась об этом. Номера телефонов, по которым обывателей призывали незамедлительно доносить о любых пораженческих разговорах или «подозрительном поведении», печатались в газетах на видном месте. ОАР располагал совершенным аппаратом полицейского государства.
[1] [2] [3] [4]