Мрамор (3)

Туллий ([из-за ширмы]). В Риме, Публий, всегда лето. Даже зимой.

Публий ([снова глядя в окно]). По крайней мере, утро сейчас, а? Часов, как говорили при христианстве, десять.

Туллий. Утро, утро. Не волнуйся. С этим они еще дурака валять не научились.

Публий. Не в их интересах. Я имею в виду -- сокращать сутки.

Туллий. Это почему же?

Публий. Да потому что пожизненно. И удлинять не в их интересах тоже.

Туллий ([задумчиво]). Н-да, чревато эпосом. Ни больше, ни меньше. ([Выходит из-за ширмы, в свежевыглаженной тоге, направляется к столу, подливает себе кофе, достает из недр тоги сигару и разваливается на лежанке. Первое кольцо дыма.])

Публий. Не поделишься?

Туллий. ?

Публий. Ну, этим -- как тебе это провернуть удалось. Планом -- и так далее. Теперь ведь все равно. Так сказать, постфактум.

Туллий. Ты снотворным своим и постфактум бы не поделился.

Публий. Да при чем тут таблетки!? Мог же все забрать -- пока я спал...

Туллий ([четко и раздельно]). Я не вор, Публий. Я не вор. Даже ты из меня вора не сделаешь. Я -- римлянин, а римляне не воруют. Я этот флакончик заработал. Понял? За-ра-бо-тал. Своим горбом. Причем, буквально.

Публий. Подумаешь, горбом. Классиков в шахту покидал. Так и христиане делали.

Туллий. Христианам легче было. Во-первых, шахты и были шахты. Им ведь -- что им шахту, может, только показывают -- сомневаться не приходилось. Во-вторых, не только покидал, но и сам последовал...

Публий. На то они и классики. Властители умов... Словом, сам себе палач, сам себе мученик. И все из-за снотворного несчастного.

Туллий. Что интересно ([вертя в пальцах флакон с таблетками]), это что именно он, флакончик этот ([встряхивает таблетки]), идею подсказал.

Публий. То есть как?! ([Вскакивает.])

Туллий. А так, что это -- цилиндр, и ствол шахты -- цилиндр. Только длиннее. И не такой прозрачный. Хотя тоже узкий. Метра в диаметре не будет. Сантиметров 75, не больше. И стенки, зараза, очень скользкие.

Публий. Смазаны, что ли?

Туллий. Это; и еще от сырости. Плесень местами.

Публий. Ну и?

Туллий. Я и решил: не просто солдатиком, а матрац сначала туда засунуть, пополам сложенный. Он же, матрац этот, распрямиться захочет -- то есть, застревать станет. Трение создаст. Чего, если солдатиком лететь, может и не случиться.
[1] [2] [3] [4]