ИЮНЬ-93

[1] [2] [3] [4]

ИЮНЬ-93

Еще раз об антисемитизме — Казни египетские и бизнес в России — Медицина без мифов — Страна без Конституции

Наконец-то переехали в новый дом. Пятиэтажное здание в центре Тель-Авива недалеко от моря. Строители подвели: куча была всяких недоделок. Лифты не работали. Но уж больно надоело ждать, и решили перебираться. Три дня таскали посольский скарб. Сейфы пришлось подъемным краном доставлять на место через окна. Постепенно все утряслось.

Верхний этаж отводился для организации шифросвязи. Тут канитель была впереди. Внизу — подземный гараж, спортзал и сауна («оздоровительный комплекс»). Каждому дипломату полагался отдельный кабинет.

МИД позволил оставить консульский отдел на старом месте. Это решало сразу две задачи. Посольство избавляло себя от шума и гама очередей. Консульство расширяло свои рабочие площади. Территориальное отделение консульства от посольства вызывало некоторые «сепаратистские» настроения. Однако плюсы явно перекрывали минусы.

Разумеется, с экономической точки зрения гораздо выгоднее купить здание или построить своими силами, чем арендовать его. Но для этого требовались разовые крупные вложения. А денег, как нам объясняли, не было.

3 июня встретился с уже известным нам Эльякимом Рубинштейном. Он вновь вернулся к теме антисемитизма. На этот раз поводом послужила статья в «Правде» (какой — не помню) «Сатанинское» племя». Статья отвратительная, гнусная. Даже «Правда» потом вынуждена была принести извинения. Но это было потом. А пока Рубинштейн сообщил мне, что он говорит от имени «межминистерской комиссии по антисемитизму», которая отслеживает данную тему и внимательно следит за обстановкой в России. Эта обстановка продолжает вызывать озабоченность. Рубинштейн выразил надежду, что руководство России не «подставится» по столь чувствительному не только для Израиля вопросу.

Я вновь заверил собеседника, что российское руководство не приемлет антисемитизм ни в какой форме. Но бывает, что в пылу общественно-политической борьбы тема антисемитизма прорывается во всей своей неприглядности. Сказывается несовершенство демократии в «условно-правовом государстве», недостаточное еще умение (а кое-где и нежелание) использовать правовые рычаги воздействия на антисемитов.

В самом Израиле понятная чувствительность к антисемитизму принимала иногда экстравагантные для стороннего взгляда формы. Скажем: можно ли в Израиле исполнять музыку Вагнера?

Напомню, что Вагнер был антисемитом.[31] Тем не менее, эстетика доминировала над этикой: евреи исполняли и слушали музыку Вагнера. Ее любил Теодор Герцль. В 1898 году сионистский конгресс в Базеле открывался под звуки «Тангейзера».

Потом были Гитлер и Холокост. Гитлер обожал музыку Вагнера и сделал ее почти официальной музыкой фашистского режима. Музыка Вагнера звучала в лагерях смерти. И этика взяла верх над эстетикой. Для многих, если не для большинства евреев исполнять и слушать музыку Вагнера стало кощунством. В 1981 году в Тель-Авиве во время исполнения оперы «Тристан и Изольда» разразился скандал, в аудитории дрались.

Вагнеровский бойкот в Израиле продолжается. Продолжаются споры. Противники бойкота довольно логичны. Они вспоминают Гоголя и Достоевского. Они справедливо пишут о том, что художественное произведение живет своей жизнью и должно оцениваться независимо от оценки личности художника. Но логика не срабатывает. Дело теперь уже не в личности Вагнера, пишет известный ученый, профессор Иерусалимского университета Александр Сыркин. «Дело в длящейся благодаря ассоциации с нацизмом личной травме». И хотя эта травма «никакого отношения к музыке не имеет, за ней не каприз, а беспрецедентный опыт Катастрофы, и тут уже ничего не поделаешь. Аргументация, сколь бы здравой и очевидной она ни казалась, здесь ни к чему. Дар сочувствия намного важнее, и тем «непредубежденным», которым посчастливилось этой травмы или психологических ее последствий избежать (а вполне могло бы быть иначе), вместо бесплодной полемики приличнее всего склониться перед пострадавшими, перед памятью и ассоциациями, пусть даже непоследовательными, которые продолжают преследовать людей, доколе они живы. И пока остаются еше жертвы Катастрофы, готовые во имя памяти пойти и сорвать концерт, — не возражать им. А следующее поколение, в котором подобные ассоциации так или иначе притупятся, рассудит по-своему».

Дискуссия вокруг музыки Вагнера заставляет всех нас еще раз остановиться и задуматься. И увидеть, понять сколь глубоки раны. И сколь натянуты нервы. Не только Холокостом. Всей полной трагизма историей мужественного народа. И понять также, что антисемитизм в значительной мере есть проблема самих антисемитов, выражение их комплексов неполноценности, собственной ущербности, неудовлетворенности. «Мы сами не хуже, не глупее евреев, — говорят англичане. — И поэтому в Англии нет антисемитов».

Конференции продолжали собираться. Ибо всегда есть неистребимые энтузиасты. А раз конференция — значит речь. Вот, например, как это выглядело на конференции Ассоциации новых предпринимателей Израиля. Ассоциация объединяет «русских», которые решили заняться бизнесом и которые, естественно, смотрят в сторону России. Итак.

«Получив приглашение на ваш съезд, я собирался выступить по существу, рассказать о проблемах нынешней России. Но мой друг Юрий Штерн (председатель Ассоциации. — А.Б.) популярно разъяснил, что мне отведено 7 минут и что, следовательно, от меня ждут не разговора по существу, а приветственных слов, соответствующих торжественному характеру данной церемонии.

Поэтому я торжественно приветствую съезд Ассоциации новых предпринимателей и самих новых предпринимателей. Желаю вам здоровья, успехов и — главное — желаю того, чтобы новый бизнес не всегда оставался малым бизнесом.

Если в ранце каждого уважающего себя солдата должен лежать, как известно, жезл маршала, то в кармане каждого уважающего себя бизнесмена, тем более — нового, должна лежать чековая книжка Ротшильда или, скажем, Айзенберга. Ну, в крайнем случае, — Константина Борового.

Вот на этом и можно было бы закончить мое приветственное слово. Но поскольку у меня остается еще больше пяти минут, я позволю себе несколько менее торжественных замечаний.

Каждый еврей, как вы знаете лучше меня, обязан за неделю прочитывать одну главу Торы. Чтобы понять страну, в которой я представляю Россию, понять здешний менталитет, я тоже читаю Тору. На прошлой неделе и на этой мы читаем о казнях египетских.

Суровые были казни. И жабы, и вши, и дикие звери, и саранча… В общем, страхи Господни.

Причем, как я с удивлением узнал, в результате этих казней, как указано в Талмуде, погибали не только египтяне. Погибли, по некоторым оценкам, примерно 80 % евреев, которые жили в Египте.

Возникает вопрос: неужели Всемогущий, Всесильный не мог воздействовать на фараона, не уничтожая свой народ?

Всесильный сам ответил на этот вопрос. Оказывается, он «ожесточил сердце фараона» для того, чтобы совершить все знамения и чтобы, тем самым, все евреи поняли, что именно он — их Бог.

Значит, казни египетские как средство воспитания еврейского народа. Или, как писал позавчера в «Вестях» штатный комментатор Торы господин Полонский, нужно было создать кризисную ситуацию, чтобы еврейский народ пересмотрел свои целевые установки.

А теперь от казней египетских, которые все-таки далеки от нас, перейдем к сюжету более близкому — к абсорбции.

За время, которое я здесь, я не раз спрашивал себя: неужели — несмотря на объективные и всем понятные трудности, — неужели нельзя было сделать так, чтобы абсорбция сопровождалась меньшим числом потерь — и нравственных, и социальных, и политических?

Но прочитав главу «Бо» и комментарий к ней, я понял: вопрос мой наивный и зря я задаю его. Все стало ясно: трудности абсорбции, кризисные ситуации, которые она порождает, как раз и созданы для того, чтобы перевоспитать олим ходашим, чтобы переориентировать их установочные, регулятивные механизмы на ценности рыночной экономики, чтобы приучить их держать удар в неизбежной конкурентной борьбе.

Так что не жаловаться надо, а радоваться.

Этому учит Книга.
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.