Айзек Азимов. Зеленые пятна (1)
[1] [2] [3] [4]– Помогу с удовольствием.
Капитан устало закрыл глаза и покачал головой.
– Головная боль, капитан?
– Нет. Просто подумал о бедном Сэйбруке.
Корабль ему надоел. Недавно возникло такое чувство, словно его вывернули наизнанку. Это встревожило, и он обратился за объяснением к сознанию четко мыслящих. Очевидно, корабль перескочил через безмерный океан пустого космоса, называемого еще "гиперпространством". Четко мыслящие знали все.
Но... корабль ему надоел. Поразительный в своей бесполезности феномен. Живые фрагменты были довольно умело сработаны, но в конце концов это лишний раз доказывало их несчастье. Они из кожи вон лезли, чтобы завладеть большим количеством неодушевленного вещества, какового в них самих не содержалось. Подсознательно стремясь к полноте, они понастроили механизмов и без устали мотались по космосу, пытаясь найти, найти...
Эти существа не могли найти того, что искали, в силу собственной природы. И не найдут, пока он им не позволит.
При этой мысли он слегка вздрогнул.
Полнота!
Эти куски даже не знали такого понятия. Слово "полнота" имело у них отрицательный оттенок.
В своем невежестве они могли даже с ней сражаться. До них прилетал еще один корабль с большим количеством четко мыслящих фрагментов. Они подразделялись на два типа: производители жизни и стерильные. (Второй корабль в этом отношении отличался разительно. Все четко мыслящие были стерильны, в то время как остальные, смутно мыслящие и немыслящие, оказались производителями жизни. Это было странно.)
Как радостно приветствовала тот первый корабль вся планета!.. Он хорошо помнил, какой все испытали шок, когда оказалось, что пришельцы были не цельным организмом, а отдельными, не связанными друг с другом кусками. Шок уступил место жалости, после чего решили перейти к действиям. Оставалось неясным, как они приживутся в сообществе, но колебаний не было. Всякая жизнь священна, нашлось бы место и для них для всех, от огромных четко мыслящих и до крошечных существ, размножающихся в темноте.
Однако случилась ошибка - неверно просчитали способ мышления фрагментов. Четко мыслящие поняли, что произошло, и воспротивились. Конечно, они перепугались и не разобрались до конца.
Вначале они установили барьер, а потом уничтожили сами себя, распылив корабль на атомы.
Бедные, глупые фрагменты.
По крайней мере на этот раз все будет по-другому. Их ждет спасение, хотят они того или нет.
Джон Дрейк не любил распространяться на эту тему, но в душе чрезвычайно гордился тем, что успел в свое время овладеть искусством фотопечати. У него была походная модель аппарата, представляющая собой темную пластмассовую коробку размерами шесть на восемь дюймов с цилиндрическими наплывами с каждой стороны, в которые вкладывались ролики тонкой бумаги. Все помещалось в коричневый кожаный футляр с ремешком, что позволяло носить его либо на поясе, либо на бедре. Весь прибор весил не более фунта.
Дрейк мог работать на нем обеими руками. Пальцы его легко и стремительно перемещались по поверхности футляра, надавливали на нужные точки, и на бумаге бесшумно появлялись слова.
Он задумчиво взглянул на свой очерк, потом поднял глаза на доктора Вайса:
– Что скажете, док?
– Начало хорошее.
Дрейк кивнул:
– Я вообще хотел начать с самого Сэйбрука. У нас на Земле до сих пор ничего не знают об этом деле. Эх, если бы удалось почитать его отчеты!.. Как, кстати, ему удалось их передать?
– Насколько мне известно, всю последнюю ночь он передавал их по субэфиру. А закончив, закоротил двигатели, и спустя миллионную долю секунды корабль превратился в прозрачное облачко. Вместе с командой и самим Сэйбруком.
– Вот человек!.. Вы ведь с самого начала занимались этим делом, док?
– Не с начала, - мягко поправил Вайс. - С момента получения отчетов Сэйбрука.
Он невольно вспомнил то время. Прочитав первое донесение, он понял, какой прекрасной должна была показаться эта планета исследовательской экспедиции Сэйбрука. Она почти в точности повторяла Землю, отличаясь лишь изобилием растительной жизни и исключительно вегетарианской диетой животных.
Странными показались только небольшие пятна зеленого меха (как часто ему приходилось употреблять это сочетание вслух и про себя!). И еще - ни у одного живого существа на планете не было глаз. Вместо них рос мех. Даже растения имели на каждом цветочке или листике по два ярких зеленых пятнышка.
Затем Сэйбрук, к величайшему своему изумлению, обнаружил, что на планете нет соперничества из-за пищи. У всех растений были мясистые придатки, которые охотно поедали животные. В течение нескольких часов придатки отрастали заново; к другим частям животные не прикасались. Казалось, растения кормили животных, следуя установленному самой природой порядку. При этом нигде не было густых, непроходимых зарослей. Создавалось впечатление, что кто-то старательно возделывал насаждения, настолько равномерно и разумно они были распределены по поверхности планеты.
Интересно, думал Вайс, сколько времени Сэйбрук наблюдал за царящим в этом мире странным порядком? Как он объяснял себе, почему не растет число насекомых, хотя птицы их не едят, почему в отсутствие хищников не расплодились грызуны?
Затем произошел инцидент с белыми крысами...
Вайс вздрогнул и произнес:
– Да, одна поправка, Дрейк. Первыми животными были не хомяки. Первыми были белые крысы.
– Белые крысы, - повторил Дрейк, делая исправления в записях.
– На борту каждого исследовательского корабля, - пояснил Вайс, находятся белые крысы. С их помощью проверяется инопланетная пища. С точки зрения питания крысы мало чем отличаются от людей. На борт, естественно, берутся исключительно самки белых крыс. Таким образом стараются исключить опасность неконтролируемого размножения в случае, если животные попадут в благоприятные условия. Нечто подобное произошло в свое время с кроликами в Австралии.
– А почему, кстати, берут не самцов, а самок? - поинтересовался Дрейк.
– Самки более приспособлены. В конечном счете это сыграло на руку, ибо помогло прояснить ситуацию. Неожиданно выяснилось, что все крысы беременны.
– Да-да. Вот этот момент я очень хотел уточнить. Объясните, док, каким образом Сэйбрук узнал, что они собираются принести потомство?
– Разумеется, случайно. В ходе экспериментов с питанием крыс вскрывают на предмет обнаружения внутренних изменений. Так что их состоявшие не могло остаться незамеченным. Скольких бы крыс ни разрезали, результат был один и тот же. В конце концов оставшиеся в живых принесли потомство. При том, что на корабле не было ни одного самца!
– И у всех малышей были крошечные пятна зеленого меха вместо глаз?
– Совершенно верно. Сэйбрук доложил о происшествии, и мы подтвердили его данные. После крыс воздействию подверглась кошка, которую протащил на корабль какой-то ребенок. Когда она окотилась, у котят вместо закрытых глазок были маленькие пятна зеленого меха. Кота на борту не было.
Тогда Сзйбрук проверил женщин. Он не стал объяснять им причину, поскольку боялся паники. Оказалось, что все до единой находятся на ранней стадии беременности, не говоря о тех, кто успел забеременеть раньше. Разумеется, Сэйбрук не стал ждать рождения детей, и так понятно, что вместо глаз у них будут блестящие пятна зеленого меха.
Он препарировал даже бактериальные культуры (Сэйбрук был щепетильным человеком) и выяснил, что на каждой бацилле имелись микроскопические зеленые пятна.
– На брифинге нам такого не говорили, - взволнованно произнес Дрейк, - во всяком случае на том, куда меня приглашали. Но если верно, что жизнь на планете Сэйбрука организована в единое целое, как это могло получиться?
– Как? Точно так же, как клетки вашего тела образуют единый организм. Возьмите отдельную клетку, даже клетку мозга. Что она представляет сама по себе? Ничего. Крошечный комок протоплазмы, в котором человеческого не больше, чем в амебе. А может, и меньше, поскольку клетка отдельно существовать не может. Но сложите эти клетки вместе, и вы получите существо, способное изобрести космический корабль и написать симфонию.