10. Нелли Гризуолд. 15.55
10. Нелли Гризуолд. 15.55
Хотя я не был с ней знаком, но слышал от всех, что она «симпатичная», поэтому, заглянув в киоск "Хэкьюлиз Букс", сразу понял, что это она. Носик длинноват, и глазки, пожалуй, узковаты, в общем, далеко не красавица, но добродушный, отрывистый взгляд с лихвой компенсировал эти недостатки.
– Мисс Гризуолд, – обратился я к ней.
Она посмотрела на значок съезда, который я прикрепил, чтобы войти на книжную выставку, и возбужденно заговорила:
– Мистер Джаст! Мне очень нравятся ваши книги. – Вряд ли она могла удачнее начать разговор. – Вы знаете, "Хэкьюлиз Букс" заинтересовано в том, чтобы выпустить вашу новую книгу в мягкой обложке?
– Мне об этом неизвестно.
– Вэлиэры показывали нам отрывки из книги, и они произвели хорошее впечатление на нашего главного редактора. Я тоже читала и просто в восторге.
"И я от тебя тоже в восторге", – подумал я. Она мне показалась такой симпатичной, что я готов был отдать свою пишущую машинку – не самую новую, – лишь бы забыть о Джайлсе и пригласить Нелли пообедать. Но в тот момент Джайлс был на первом месте, и "проект Нелли" пришлось отложить.
– Что ж, прекрасно, но все же цыплят по осени считают. Посмотрим, понравится ли моя книга вам и вашему издательству, когда она будет закончена. Пока же не согласитесь ли вы ответить на несколько вопросов?
– Какого рода?
– Вы вчера были в зале, когда Дивор и Азимов надписывали автографы…
– Да, Азимов – один из наших выдающихся авторов.
(Она не употребляла прилагательного. Очень характерно для Айзека, что он сам его вставил.
Дэрайес Джаст.
Она очень часто употребляла его в разговорах со мной. Чрезмерный буквализм – не самый лучший путь к истине.
Айзек Азимов.)
– Я знаю. Но меня интересует Дивор. Мне известно, что вы дали ему ручку.
– Да, там такое творилось! Вы тоже там были?
– Нет.
– Тогда позвольте мне рассказать вам, что произошло. – Она была первой, кто сам пожелал говорить на эту тему.
– Пожалуйста.
– Я пришла туда главным образом ради Азимова, – начала она. – Проследить, чтобы ему хватило экземпляров и чтобы все шло гладко. Случайно я посмотрела на Дивора, и, боже мой, у него был совсем другой вид. Казалось, что его что-то мучает. В его ручке кончилась паста, но по какой-то причине Тереза Вэлиэр, которая помогала ему, не имела запасных. Но потом он обменялся ручками с мужчиной, который стоял перед ним. Как будто все было в порядке, и вдруг возник новый кризис – паста и во второй ручке тоже кончилась.
Дивор был в полной прострации. Он сидел неподвижно, на лице – страдание, а Тереза просто убежала. Очередь остановилась, и я видела, что Азимов начал нервничать и встал с места. Я же за него отвечала! Поэтому я подбежала к Дивору с ручкой – у меня их было полно.
Он взял ее автоматически, как будто мысли его витали неизвестно где, и начал писать. Однако через пару секунд он остановился и тихо прошипел: "Она красная".
Оказывается, я дала ему шариковую ручку с красной пастой. Это был уже третий кризис. Я сказала: "Не беспокойтесь, поклонникам нравятся красные автографы".
И он снова принялся писать.
К тому времени вернулась Тереза с ручкой, но она уже была не нужна. Дивор продолжал писать красной. Но когда он закончил, то швырнул мою ручку в стену и ушел, не сказав ни слова – так он был раздражен. Хорошо еще, что он не швырнул мне ручку в лицо.
А через два часа он умер, и я… Постойте, ведь это вы его нашли?
– Да. Но не в этом дело. Что вы собирались сказать?
– Просто мне пришло в голову, не оттого ли он упал в ванне, что был так взволнован и, может быть, моя красная ручка была последней каплей.
– Все считают себя виноватыми. Факт таков, что его ручки были у меня, и я их ему не принес. Так что больше всех виноват я. Вот что, Нелли, подумайте, не показалось ли вам, что его волновали не ручки, а что-то другое?
Она подумала, потом печально покачала головой:
– Если и была другая причина мне она неизвестна.
– Ну ладно, еще один вопрос: вы не видели, кто привел его в зал?
– Я даже не видела, когда он вошел.
Я стоял нахмурившись. Никто не видел, что он вошел с женщиной. Кто же мне сказал об этом? И вдруг я вспомнил. Совершенно внезапно. Я видел лицо, я слышал голос. Мне сказала об этом гардеробщица. Когда Джайлс без номерка пришел спросить ее о пакете, его торопила женщина, которая его сопровождала. Я даже вспомнил, как ее назвала гардеробщица.