9 (1)

9

Альвар Крэш стоял у окна своего дома и смотрел на стекающие по стеклу дождевые струи. Дождь, животворный, долгожданный дождь! В Аиде он был нечастым гостем и поэтому всегда являлся желанным.

Однако из-за дождя и темноты, царившей за окном, разглядеть было нельзя ровным счетом ничего. Да и выходить на улицу в такую погоду было небезопасно: бурные потоки дождевой воды могли размыть дорогу. Нет, в подобное ненастье лучше находиться в тепле и уюте дома. Однако Крэш предвидел еще более жестокую бурю, которая потрясет планету, когда в ее поверхность вонзятся обломки кометы Грега. В этой, гораздо более опасной буре, сплетенной из политики и стихии, Крэшу не останется ничего другого, как упорно двигаться вперед, размышлять и искать путь, следуя которым планета окажется в безопасности.

Если, конечно, такой путь вообще существует. Если вообще существует возможность выбрать тот или иной путь и быть уверенным в том, что он приведет именно туда, куда нужно.

Как же поступить?

За свою жизнь Крэшу часто приходилось делать тот или иной выбор и принимать решения, которые влияли на жизнь многих людей. Но в те моменты он никогда не испытывал такого одиночества, как сейчас. Если бы этот Лентралл открыл свою проклятую комету пораньше! Если бы у него, Крэша, было больше времени!

– Что же мне делать? – тихо спросил он у дождя, но не получил ни ответа, ни подсказки. Тогда губернатор отвернулся от окна и окинул взглядом гостиную. Фреда и Дональд находились здесь же и ждали, когда он с ними заговорит.

Это была большая и очень уютная комната, выдержанная усилиями Фреды в мягких пастельных тонах – желтом и белом, с пушистыми коврами, удобными стульями и жизнерадостными абстрактными полотнами на стенах. Хотя все картины были также подобраны Фредой, они пришлись Крэшу удивительно по душе. Здесь, как нигде, он чувствовал себя по-настоящему дома. Здесь было тепло, светло и безопасно.

За окном блеснула молния, и комната на мгновение озарилась ярким белым светом. Почти сразу же вслед за этим прокатился гром – низкий гулкий рык, такой мощный, что стены комнаты задрожали. Этот звук раздался как раз вовремя, чтобы напомнить: они далеко не в безопасности. Они могут построить сколько угодно стен, зданий и барьеров, но окружающий их мир все равно никуда не денется – непредсказуемый, неуправляемый и неизведанный.

И какой смысл в мечтаниях о том, чтобы комета Грега была обнаружена раньше? Ведь могло получиться и иначе: она вполне могла бы остаться незамеченной до тех пор, пока не приблизилась к Инферно на расстояние еще более близкое, чем сейчас. Тогда вообще было бы поздно строить на ее счет какие-либо планы. Либо орбита, по которой движется комета, могла бы оказаться таковой, что изменить направление ее движения оказалось бы невозможно. Или эта чертова глыба летела бы прямиком на Инферно и грозила планете прямым столкновением. Что бы он делал тогда?

Но нет! Хватит этих бесконечных «или» и «если»! Альвар Крэш, и никто иной, обязан ответить на один-единственный вопрос.

– Что дальше? – обратился он к жене и роботу. – Что будем делать?

Прежде чем кто-то из них ответил, в комнате надолго повисла тишина, нарушаемая лишь дробью дождя, стучавшего по стеклу. Этот звук являлся самым подходящим фоном для царившего в гостиной настроения.

– Я не знаю, – призналась наконец Фреда. – Выбор небогат: либо оставить комету в покое, либо обрушить ее себе на голову. Мне кажется, и то и другое может как спасти жизнь на планете, так и уничтожить ее. Обречены ли мы в том случае, если позволим комете пролететь мимо? Сумеем ли мы обрушить ее на планету и при этом уцелеть?

Крэш откашлялся.

– Значит, по-твоему, наша задача сводится к тому, чтобы ответить на два эти вопроса? – В течение нескольких секунд он размышлял, а потом снова заговорил: – Конечно, если действовать в традиционной для колонистов манере, то надо не предпринимать вообще ничего. Ну ее, пусть себе летит. Если не уверен в том, стоит ли что-то делать, то лучше не делать ничего. Коли ты ничего не делаешь, то можно не бояться, что тебя осудят, если что-то пойдет не так.

– Еще одна мудрая заповедь от «трехзаконных» роботов, – проговорила Фреда. – Заботься о своей безопасности, ничего не предпринимай и не рискуй.

– Лично я воспринимаю тот факт, что роботы учат людей не рисковать попусту, как веский аргумент в их пользу, – вступил в разговор Дональд. – Но даже в Первом Законе содержится императив, направленный против бездействия. Робот не может пассивно стоять в стороне, когда человеку грозит опасность. Я должен действовать, чтобы помешать причинению вреда человеку.

Крэш с улыбкой посмотрел на робота.

– Ты хочешь сказать, что робот, окажись он перед подобным выбором, предпочел бы сбросить на Инферно комету? Лично ты поступил бы так?

Воздев руки и отчаянно тряся головой из стороны в сторону, Дональд быстро заговорил:

– Ни в коем случае, Правитель! Я в буквальном смысле не способен принять такое решение. Я просто физически не смогу сделать этого, а подобная попытка оказалась бы для меня самоубийственной. То же относится не только ко мне, но и ко всем роботам с Тремя Законами.

– Почему?

– Первый Закон запрещает нам причинять человеку вред и бездействовать, когда ему грозит опасность. – Казалось, что слова начинают даваться Дональду все с большим трудом. Было видно, что ему трудно даже говорить об этом, пусть и чисто гипотетически. – В данном случае и действие, и бездействие могут как стать причиной угрозы для людей, так и устранить ее. Попытка разрешить такую сложную дилемму, от которой зависит жизнь столь большого числа людей, приведет к конфликту между Первым Законом и выз… вызовет неустранимые сбоибоибои в любббом позитронном мозгу-у-у-у…

Глаза Дональда потускнели, и руки безвольно упали вдоль тела.

– Все в порядке, Дональд, – ободряюще сказал Крэш, постаравшись, чтобы его голос звучал как можно тверже и убедительнее. Он пересек гостиную и, подойдя к роботу, положил руку на его покатое плечо. – Успокойся. Тебе не придется принимать такое решение. Я приказываю тебе не думать об этом.

Бывали случаи, когда только прямой приказ со стороны хозяина мог вывести робота из подобного состояния.

На мгновение глаза робота почти совсем погасли, но тут же снова вспыхнули и засветились своей обычной яркостью. В течение нескольких секунд они смотрели в никуда, но затем переместили свой взгляд на Крэша и сфокусировались на нем.

– Спасибо… Спасибо, сэр. С моей стороны было неумно рассматривать данную проблему слишком пристально, пусть даже по вашему приказу.

Признавая свою вину, Крэш рассеянно кивнул. Он сам спросил робота, как бы тот поступил в подобной ситуации, а для Дональда такая просьба была равнозначна, приказу. Чувствительность и щепетильность роботов требовали проявлять в общении с ними огромную деликатность и осторожность. Иногда это безумно утомляло Крэша – до такой степени, что он был почти готов признать правоту поселенцев, поставивших роботов вне закона. Не исключено, что жизнь без них в какой-то степени была бы легче.

Взять, к примеру, теперешнюю ситуацию. Но если на роботов нельзя положиться в этом деле, то… Крэш снова повернулся к Дональду:

– Дональд, я приказываю тебе отключить всю свою аудиоаппаратуру. Стой в этом положении до тех пор, пока я или моя жена не махнем тебе рукой. Ты понял меня?

– Да, конечно, сэр. Отключаю аудиорецепторы.

– Хорошо, – сказал Правитель. Снова дурацкие предосторожности, но ничего не поделаешь. Теперь, по крайней мере, Дональд не сможет ни слушать, ни подслушивать. Теперь они с женой могут говорить, не опасаясь сказать в присутствии робота что-то неподходящее и снова спровоцировать в его мозгу кризис чертова Первого Закона.

Крэш повернулся к жене.

– Что там со Всепланетным контрольным центром роботехники? – спросил он. – Прежде чем принять какое-то решение, я хотел проконсультироваться с ним и со Всепланетным контрольным вычислительным центром.
[1] [2] [3] [4]