16. Конференция

16. Конференция

Когда двадцать семь независимых миров, объединенные ненавистью к породившему их миру, собираются на конференцию, они, преисполненные гордости, тем большей, чем меньше сам мир, ожесточенные одиночеством перед лицом постоянной опасности, пускаются в такие мелочные и утомительные предварительные переговоры, что падают духом даже самые стойкие.

Почти неразрешимым вследствие огромного политического значения оказывается вопрос о численности делегации и способе голосования. При размещении делегатов за столом переговоров и за обеденным столом возникают неразрешимые социальные проблемы. Почти невозможно выбрать место встречи: каждый провинциал хочет сделать свою провинцию столицей.

Наконец извилистые пути дипломатии привели в Рейдол, предложенный некоторыми в качестве места проведения конференции в самом начале переговоров.

Это был маленький мир, занимавший по отношению к остальным центральное положение в космосе и в военном отношении самый слабый из двадцати семи. Этот последний фактор стал решающим в выборе Рейдола.

Рейдол относился к классу сумеречных миров, которых в Галактике великое множество, но которые в большинстве своем необитаемы. Иными словами, на освещенной стороне такой планеты невыносимая жара, на темной – невыносимый холод, а жизнь возможна лишь в узкой полосе сумерек.

На первый взгляд такой мир не покажется чересчур удобным, но в Галактике немало райских уголков, и случилось так, что Рейдол Сити оказался одним из них.

Он располагался на холмах у подножия высоких гор, сдерживавших холодные ветры ночного полушария, которые могли бы остудить теплый сухой воздух дневной половины. Теплый воздух подтачивал горные ледники, и с гор стекала вода. Сады Рейдол-Сити зеленели под неизменным утренним солнцем вечного июня. Улицы буквально утопали в садах, каждый из которых представлял собой агрономический эксперимент. Рейдол постепенно превращался из исключительно торгового мира в сельскохозяйственный. Это был оазис, осколок Эдема, что сыграло немалую роль в выборе Рейдол-Сити местом проведения конференции.

И вот из двадцати шести миров слетелись делегаты, их жены и секретари, газетчики, экипажи кораблей. Население Рейдола за несколько дней удвоилось. Гости вовсю ели, пили, но вовсе не спали. Гостеприимство оказалось обременительным.

Впрочем, не все делегаты приехали бражничать. Многие отдавали себе отчет в том, что переживают инкубационный период войны. Эта часть делегатов распадалась на три группировки. Первая, очень многочисленная, группировка объединяла тех, кто знал немного и потому был уверен в благополучном исходе дела.

К ней, очевидно, относился молодой пилот с эмблемой Хэвена на фуражке, который поверх стакана с напитком подмигивал местной красавице, отвечавшей слабой улыбкой.

– Мы специально по пути сюда пролетели по зоне военных действий, – говорил он. – Целую световую минуту в виду Орлеггора…

– Орлеггора? – перебил длинноногий местный житель, хозяин собрания. – Не там ли на прошлой неделе Мулу задали трепку?

– Откуда вы знаете, что Мулу задали трепку? – высокомерно спросил пилот.

– Радио Фонда передавало.

– Правда? Если хотите знать, Мул занял Орлеггор. Мы чуть не столкнулись с конвоем его кораблей, шедших именно оттуда. Хорошая трепка, если тот, кого треплют, удерживает позицию, а тот, кто треплет, бежит с поля боя!

– Не смейте так говорить, – крикнул кто-то обиженным голосом. – Сначала Фонд всегда притворяется слабым и получает по носу. А потом разворачивается, и бах! Вспомните историю, – лицо говорившего расплылось в самодовольной улыбке.

– Как бы то ни было, – сказал пилот с Хэвена, помолчав, – мы видели корабли Мула. Вполне приличные корабли, и совершенно новые.

– Новые? – задумчиво протянул хозяин. – Они сами их строят? Он сорвал с ветки листок, понюхал, покусал. Потек зеленый сок с мятным запахом.

– Вы хотите сказать, – продолжал хозяин, – что их кустарной работы корабли разобьют флот Фонда?

– Док, я видел эти корабли. Поверьте, я могу отличить корабль от кометы.

Хозяин подступил ближе к пилоту.

– Мое мнение вам известно. Не обманывайте себя. Ясно ведь, что войны не начинаются сами собой. Их начинают люди, которые сидят наверху и знают, что делают.

Оптимист, успевший с лихвой утолить жажду, вставил веское слово:

– Вот увидите, Фонд еще покажет себя. Он ждет подходящего момента, а тогда – бах! – и, улыбаясь неверными губами, загляделся на девушку, которая сочла за лучшее отойти.

– Если вы думаете, что этот самый Мул – самостоятельная сила, вы ошибаетесь, – говорил тем временем хозяин. – Я слышал от очень авторитетных людей, что он – наш человек. Мы ему платим и строим для него корабли. Мне это представляется наиболее правдоподобным. Конечно, разгромить Фонд наголову ему не удастся, но истощить силы Фонда – вполне реальная задача. И тогда мы возьмем дело в свои руки.

– Клев, неужели ты не можешь говорить ни о чем, кроме войны? – сказала девушка. – Мне надоело это слушать.

Пилот с Хэвена решил продемонстрировать свою галантность.

– В самом деле, сменим тему, – сказал он. – Нехорошо надоедать девушкам. Упившийся гость согласно звякнул стаканом. С хихиканьем распались несколько парочек, еще несколько вошли из сада. Беседа стала более общей и светской.

Были люди, которые знали больше и менее уверенно смотрели в будущее.

К их числу принадлежал однорукий Фран, избранный членом официальной делегации Хэвена. Доверие соотечественников вселило в него бодрость духа, и он с увлечением заводил новые знакомства: с мужчинами – в рамках обязанностей – и с женщинами, если это было не в ущерб делу.

Сидя в солярии, дома у одного из своих новых знакомых Айво Лайона, Фран впервые за все время пребывания в Рейдол-Сити – а он приехал сюда уже во второй раз – наслаждался отдыхом. В Айво Фран чувствовал родственную душу. Дом Айво стоял в стороне от других, утопая в море цветочного аромата и стрекота насекомых. Солярий представлял собою засеянную травой лужайку, наклоненную под углом сорок пять градусов к горизонту. Фран растянулся на траве и всей кожей впитывал солнце.

– У нас на Хэвене так не погреешься, – сказал он.

– Ты не видел ночного полушария, – сонно ответил Айво. – Там есть места, где кислород течет, как вода.

– Да ну!

– Факт.

– Так вот, Айво, я начал рассказывать, что в молодости, когда у меня еще была цела рука, я носился по всей Галактике и – ты не поверишь, – последовал длинный рассказ, которому Айво действительно не поверил.

– Да-а-а, – протянул он, зевая, – были люди в старое доброе время. Теперь таких нет.

– Пожалуй, что и нет. Погоди, как нет? – встрепенулся Фран. – А мой сын! Я тебе о нем рассказывал. Он герой не хуже прежних. Это будет великий торговец, клянусь Галактикой! По всем статьям дает мне сто очков вперед. Вот только дурак, женился!

– Ты хочешь сказать, заключил брачный контракт?

– Ну да. Лично я в этом смысла не вижу. Они с женой отправились в свадебное путешествие на Калган.

– Калган, Калган… Когда это было?

Фран широко улыбнулся и многозначительно произнес:

– Как раз перед тем, как Мул объявил Фонду войну.

– Ну и что?

Фран придвинулся к Айво поближе и прошептал:

– Я тебе кое-что расскажу, если обещаешь не болтать. Мой парень поехал на Калган не просто так. Мне не очень хочется говорить, зачем именно он туда летал, но ты сам видишь, как разворачиваются события, и, наверное, догадываешься. Мой сын не промах. Нам нужно было выманить зверя из берлоги, – Фран хитро прищурился. – Я уж не знаю, что там было, но мы получили, что хотели. Мой сын полетел на Калган – и Мул пошел на Фонд войной. Вот так. Айво проникся к Франу должным уважением и поделился своим секретом:

– Я слышал, у нас есть пятьсот кораблей, полностью готовых к тому, чтобы перехватить победу у Мула.

– Я слышал, что и больше. Вот это настоящая политика! Это мне нравится! – Фран почесал живот. – Только и Мул не прост. Он занял Орлеггор, а это мне уже не нравится.

– Говорят, он потерял десять кораблей.

– У него есть еще сто. Хорошо, конечно, что он бьет наших диктаторов, но слишком быстро все происходит, – Фран озабоченно покачал головой.

– Интересно, откуда у Мула корабли. Ходят слухи, что он покупает их в торговых мирах.

– Что ты! На Хэвене самая крупная верфь, но мы не построили ни единого корабля на продажу. Едва успеваем для себя строить. Неужели ты думаешь, что какой-либо другой из независимых миров способен самостоятельно создать целый флот? Не слушай эти сказки.

– Хорошо, откуда же берутся корабли?

Фран пожал плечами.

– Наверное, Мул строит их сам. В этом тоже приятного мало.

Фран зевнул, уперся ногами в перекладину и заснул, вторя храпом жужжанию насекомых в саду.

И, наконец, были люди, хорошо осведомленные о происходящем и потому ни в чем не уверенные.

Таковым оказался и Рэнду. На пятый день конференции он вошел в главный конференц-зал и увидел, что люди, с которыми он договорился о встрече, уже ждут его. Кроме этих двоих, в зале никого не было.
[1] [2]