Глава седьмая. Поездка в Космотаун

Не было ни одного случая, чтобы позитронный мозг построили без этого запрета, заложенного так глубоко в его базовые цепи, что ни одно мыслимое повреждение не могло разрушить его. Так что не было никакой необходимости в дополнительных дружеских цепях.

И все же комиссар был прав. В недоверчивости землян к роботам было что-то иррациональное, вот и приходилось снабжать тех особыми «цепями дружбы», а заодно делать им улыбающиеся лица. Так, по крайней мере, обстояло дело на Земле.

А вот Р. Дэниел никогда не улыбался.

Бейли вздохнул и встал. Следующая, а для него, может быть, и последняя, остановка – Космотаун.

Полицейские, а также некоторые высшие должностные лица все еще могли пользоваться индивидуальным транспортом в коридорах Города и в древних подземных туннелях мотошоссе, куда был закрыт доступ пешеходам. Со стороны членов либеральной партии вечно звучали требования превратить эти мотошоссе в детские площадки, построить на их месте новые торговые центры или расширить за счет них сеть экспресс-линий и местных линий.

Однако соображения безопасности всегда брали верх. В экстремальных ситуациях, будь то сильный пожар, повреждение силовых линий или вентиляторов, или возникновение серьезных беспорядков, должно было существовать средство для быстрой мобилизации городских сил к месту происшествия. Вот тут-то ничто не могло заменить мотошоссе.

До этого Бейли уже приходилось несколько раз пользоваться этой дорогой, но жуткая пустота мотошоссе всегда угнетала его. Казалось, миллионы миль отделяют его от теплой пульсации жизни Города.

Бейли сидел за пультом управления машины, и перед его глазами, словно пустотелый слепой червь, разворачивался туннель мотошоссе. Время от времени туннель плавно изгибался, и взору Бейли открывались все новые и новые участки дороги. Позади него – он знал это не оборачиваясь – постепенно сокращался и исчезал другой такой же пустотелый и слепой червь. Мотошоссе было хорошо освещено, но в этой безмолвной пустоте освещение казалось бессмысленным.

Р. Дэниел сидел неподвижно, ничем не нарушая тишины. Пустынное мотошоссе производило на него ничуть не большее впечатление, чем переполненная людьми экспресс-дорога.

Еще немного, и под дикий вой сирены они выскочили из туннеля и плавно завернули на узкую автомобильную дорогу городского коридора. В дань уважения к уходящей в прошлое части истории автомобильные дороги все еще добросовестно обозначались вдоль каждого крупного коридора. Кроме полицейских и пожарных машин, а также машин техобслуживания, автомобильного транспорта как такового больше не существовало, и пешеходы пользовались дорогами с безграничной самоуверенностью. В возмущении они поспешно рассыпались перед завывающей машиной Бейли.

Бейли вздохнул свободнее, когда его снова окутал знакомый шум Города, но это была лишь передышка.

Менее чем через двести ярдов они свернули в более тихие коридоры, ведущие к входу в Космотаун.

Их уже ждали. Часовые явно знали Р. Дэниела в лицо и, хотя сами были людьми, кивнули ему без малейшего смущения.

Один из них приблизился к Бейли и отдал ему честь с безупречной, если не сказать холодной, вежливостью. Он был высоким и выглядел очень внушительно, хотя и не был совершенным образцом физического сложения, как Р. Дэниел.

– Будьте добры, сэр, ваше удостоверение личности, – обратился он к Бейли.

Удостоверение было проверено быстро, но тщательно. Бейли обратил внимание, что на руках у часового были перчатки телесного цвета, а в каждой ноздре – почти незаметные фильтры. Часовой вернул удостоверение и снова отсалютовал.

– Здесь у нас небольшой мужской туалетный блок. Если вы желаете принять душ, мы с удовольствием предоставим его в ваше распоряжение, – сказал часовой и занял свое прежнее место.

Бейли хотел было отказаться, но Р. Дэниел мягко тронул его за рукав:

– Прием душа перед входом в Космотаун – обычная для жителей Города процедура. Я говорю вам это, поскольку знаю, что вы не хотели бы по неведению поставить себя или нас обоих в неловкое положение, рекомендую вам также сделать все, что найдете нужным в плане гигиены. В Космотауне для этого не будет никаких условий.

– Никаких условий? – переспросил Бейли напряженно. – Но это невозможно.

– Я, конечно, имею в виду, – проговорил Р. Дэниел, – для жителей Города, – На лице Бейли появилось выражение крайнего неодобрения. – Я сожалею об этом, но таков обычай, – добавил Р. Дэниел.

Не проронив ни слова, Бейли вошел в туалетный блок. Он скорее почувствовал, чем увидел, что Р. Дэниел идет за ним.

«Проверяет меня? Хочет удостовериться, что я смою с себя пыль Города?» – спрашивал Бейли себя. Полный негодования, он упивался мыслью о том, какой удар он готовит Космотауну. Ему вдруг показалось не таким уж и важным, что этим он, возможно, направит бластер в свою собственную грудь.

Туалетный блок был небольшим, но в нем имелось все необходимое, а чистота была просто безупречной. В воздухе чувствовался едва уловимый острый запах. На мгновение озадаченный, он стал принюхиваться. «Озон! Они установили здесь ультрафиолетовые излучатели», – догадался Бейли.

Небольшое табло моргнуло несколько раз и залилось ровным светом. Объявление гласило: «Посетитель, пожалуйста, снимите с себя всю одежду, включая обувь, и поместите все в приемник, находящийся внизу».

Бейли не стал протестовать. Он снял пояс с бластером и снова застегнул его на обнаженной талии. Бластер показался тяжелым и неудобным.

Приемник закрылся, и одежда исчезла. Световое табло погасло, но впереди тут же вспыхнуло новое.

Бейли прочитал: «Посетитель, пожалуйста, отправьте естественные потребности и затем воспользуйтесь душем, указанным стрелкой».

Бейли чувствовал себя деталью на конвейере, которую обрабатывают с помощью дистанционно управляемых резцов.

Войдя в маленькую кабинку душа, он первым делом опустил на кобуру бластера влагонепроницаемый клапан и плотно закрепил его.

В кабинке не было ни ручки, ни крючка, на которые можно было бы повесить бластер. Не было видно даже распылителя воды. Пришлось положить оружие подальше от входа в кабинку прямо на пол.

Зажглось еще одно объявление: «Посетитель, пожалуйста, вытяните руки прямо перед собой и встаньте в центральный круг, поставив ноги в указанное положение».

Как только он поместил ноги в небольшие углубления, табло погасло и жалящие пенящиеся струйки воды ударили в него с потолка, пола и со всех четырех сторон. Он чувствовал, как вода бурлит даже под его ступнями. Это продолжалось целую минуту. От жары и давления воды его кожа стала краснеть. Теплая влажность воздуха затрудняла дыхание. В следующую минуту пошла прохладная вода, ее напор был уже не таким сильным. И наконец, теплый воздух высушил его и освежил.

Бейли подобрал с пола пояс с бластером, и оказалось, что он тоже был сухим и теплым. Он нацепил его, шагнул из кабинки и в тот же миг увидел, как из соседнего душа появился Р. Дэниел. Еще бы! Робот не был жителем Города, но ведь и на нем скопилась городская пыль.

Бейли машинально отвел глаза. Но рассудив, что в Космотауне совсем не обязательно соблюдать обычаи Города, он заставил себя еще раз посмотреть в сторону робота. Губы скривились в еле заметной усмешке. Сходство Р. Дэниела с людьми не ограничивалось только лицом и руками. С кропотливой точностью были скопированы все части тела.

Бейли двинулся дальше по коридору туалетного блока и обнаружил свою одежду, аккуратно сложенную и источающую теплый свежий запах.

Еще одно табло гласило: «Посетитель, пожалуйста, оденьтесь и положите руку в указанное отверстие».

Бейли повиновался. Опустив руку на чистую молочно-белую поверхность, он ясно ощутил покалывание в подушечке среднего пальца. Бейли быстро отнял руку и увидел, как из пальца медленно вытекает капля крови. Пока он смотрел на палец, кровь остановилась. Он стряхнул каплю и надавил на палец, но крови больше не было.

Очевидно, они взяли его кровь на анализ. Бейли пронзила тревога. Он был уверен, что врачи департамента проводили ежегодный медосмотр не столь тщательно и, возможно, не на таком высоком уровне, как эти холодные роботопроизводители из открытого космоса. Он вовсе не хотел, чтобы состояние его здоровья подвергалось слишком детальному обследованию.

Бейли казалось, что его ожидание уже слишком затянулось, но наконец табло засветилось снова: «Посетитель, следуйте дальше». Бейли вздохнул с облегчением.

Он направился вперед и шагнул в арку. Прямо перед ним возникли два металлических стержня, преграждая ему путь, и в воздухе высветилась фосфоресцирующая надпись: «Внимание! Посетителю запрещается двигаться дальше».

– Какого черта! – выкрикнул Бейли, забыв от гнева, что он все еще в туалетном блоке.

Рядом раздался голос Р. Дэниела:

– Я думаю, что детекторы обнаружили источник энергии. Бластер у вас с собой, Элайдж?

Бейли круто развернулся. Его лицо побагровело от злости. Только с третьего раза ему удалось прохрипеть:

– Полицейскому положено иметь бластер при себе в любое время суток как на службе, так и вне ее.

Он позволил себе заговорить в полный голос в туалетном блоке впервые с тех пор, как ему исполнилось десять лет. Тогда это произошло в присутствии дяди Бориса. Он ударился ногой и невольно вскрикнул. Придя домой, дядя Борис задал ему хорошей порки и прочитал ему целую лекцию о необходимости соблюдать правила приличия.

– Ни один посетитель не имеет права входить в Космотаун вооруженным. Это наш обычай, Элайдж. Даже ваш комиссар оставляет свой бластер во время своих посещений.

В другое время Бейли просто повернулся бы и ушел прочь из Космотауна, прочь от этого робота. Сейчас же он был буквально одержим желанием во что бы то ни стало осуществить свой план и таким образом полностью расквитаться с ними.

«Вот тебе и неназойливый медосмотр, заменивший тот более детальный и оскорбительный, что был прежде», – подумалось ему. Теперь он вполне понимал, понимал до боли в сердце то негодование и гнев, что привели к Барьерным бунтам времен его юности.

Чувствуя поднявшуюся в груди ослепляющую злость, Бейли отстегнул пояс с бластером. Р. Дэниел взял его и положил в нишу в стене.

– Чтобы открыть нишу на обратном пути, вам нужно будет вложить большой палец в углубление. Только ваш большой палец сможет открыть ее, – сказал Р. Дэниел.

Бейли чувствовал себя обнаженным, даже более нагим, чем в душевой. Он прошел то место, где недавно путь ему преградили стержни, и наконец покинул туалетный блок.

Он снова оказался в коридоре, но что-то в нем показалось ему странным. Свет, льющийся сверху, был каким-то непривычным. Он ощутил на лице еле уловимое движение воздуха, как будто мимо пролетела птица.
[1] [2] [3]