Глава двенадцатая. Наверх (1)

Глава двенадцатая

Наверх

51

Тревайз резко обернулся к Блисс. Она спокойно, но напряженно-строго смотрела на Бандера, так, словно забыла обо всем на свете, кроме него.

Пелорат стоял, широко раскрыв полные изумления глаза.

Тревайз, не понимая, что хочет сделать Блисс, попытался справиться с жутким отчаянием (его не так пугала самая мысль о смерти, сколько мысль о том, что он умрет, так и не узнав, где находится Земля и почему он выбрал Гею в качестве будущего для человечества). Он решил, что должен выиграть время, и, стараясь говорить спокойно, четко сказал:

– Вы показали себя учтивым и обходительным солярианином, Бандер. Вы не рассердитесь на нас за то, что мы вторглись в ваш мир. Вы были исключительно любезны – показали нам свое поместье и особняк, отвечали на наши вопросы. Позвольте нам покинуть вас немедленно – это будет больше похоже на вас. Никто даже не узнает, что мы побывали на вашей планете, а причин возвращаться сюда у нас нет. Мы явились к вам с вполне невинными намерениями – всего лишь в поисках информации.

– Верно говоришь, – равнодушно бросил Бандер. – До сих пор я вас не трогал. Но вы были обречены уже тогда, когда ваш корабль вошел в нашу атмосферу. Я мог бы – и должен был – убить вас сразу. Затем я должен был приказать роботам-специалистам анатомировать ваши тела, чтобы добыть для меня информацию о пришельцах. Но я не сделал этого. Я удовлетворял свое любопытство, уступал своему легкомыслию – но с меня довольно. Хватит. Я бы подверг Солярию опасности, если бы в порыве слабости позволил уговорить себя отпустить вас, потому что другие ваши сородичи наверняка последовали бы сюда за вами, несмотря на все ваши обещания, что этого не будет.

По крайней мере одно я вам обещаю: ваша смерть будет безболезненной. Я просто слегка подогрею ваш мозг и доведу его до инактивации. Вы не почувствуете боли. Просто перестанете жить. Затем, когда завершится анатомирование и изучение ваших тел, я превращу вас в пепел с помощью сильного теплового удара – и все будет кончено.

– Если мы должны умереть, то я не имею ничего против быстрой и безболезненной смерти, но почему мы должны умирать, не совершив никакого преступления? – не сдавался Тревайз.

– Преступлением было само ваше появление здесь.

– Бессмысленно. Лишено всякой логики. Мы не могли знать, что это преступление.

– Общество всегда само решает, что считать преступлением. Вам это может казаться нелогичным, проявлением произвола, но мы так не считаем. Это наша планета, где мы имеем полное право решать любые вопросы. Вы причинили зло и должны умереть. – Бандер улыбнулся, словно говорил о чем-то приятном, и продолжил: – Впрочем, вы не имеете никакого права жаловаться, судя по вашим собственным моральным установкам. У вас – бластер, микроволновый луч которого несет мощный смертельный поток тепла. Именно такой луч я намерен использовать, но ваше оружие, я уверен, работает гораздо более грубо и причиняет боль. Вы бы не замедлили испробовать его на мне прямо сейчас, если бы я не разрядил его или оказался бы настолько глуп, что дал бы вам возможность вытащить оружие из кобуры.

Боясь взглянуть на Блисс, чтобы не привлечь к ней внимания, Тревайз в отчаянии воскликнул:

– Прошу вас, будьте милосердны! Не делайте этого!

– В первую очередь я должен быть милосерден к себе и своей планете, – внезапно помрачнев, ответил Бандер, – и поэтому вы должны умереть.

Он поднял руку – и Тревайз мгновенно погрузился в кромешную тьму.

52

На миг Тревайзу показалось, что мрак душит его, и в голове у него пронеслась дикая мысль: «Это и есть смерть?»

И словно эхо, он услышал шепот Пелората:

– Это и есть смерть?

Тревайз попробовал шевельнуть губами и обнаружил, что это ему удается.

– Что за вопрос? – проговорил он с чувством огромного облегчения. – Раз ты можешь спросить об этом, значит, еще не смерть.

– В древних легендах говорится, что есть жизнь после смерти.

– Чушь, – пробурчал Тревайз. – Блисс! Ты здесь, Блисс?

Никто не отозвался.

И вновь, словно эхо, раздался голос Пелората:

– Блисс! Блисс! Что случилось, Голан?

– Должно быть, Бандер мертв, – ответил Тревайз. – Только по этой причине могло прекратиться энергоснабжение поместья. Свет погас – понимаешь?

– Но как могло… Ты хочешь сказать, что это сделала Блисс?

– Думаю, да. Надеюсь, она не пострадала. Тревайз встал на четвереньки и пополз, сам не зная куда, в полной темноте, которую нарушали случайные, едва видимые вспышки от распада радиоактивных атомов в стенах.

Вдруг его рука наткнулась на что-то теплое и мягкое. Он ощупал свою находку и сообразил, что это нога, но слишком маленькая, чтобы принадлежать Бандеру.

– Блисс?

Нога вздрогнула, и Тревайз отдернул руку.

– Блисс! – позвал он. – Скажи что-нибудь.

– Я жива, – послышался странно искаженный голос Блисс.

– С тобой все в порядке?

– Нет.

В это мгновение комната слабо осветилась. Стены как-то вяло ожили, совершенно беспорядочно загораясь и потухая.

Бандер лежал, скрючившись, на полу. Рядом, обхватив его голову, сидела Блисс.

Она смотрела на Тревайза и Пелората.

– Солярианин мертв, – сказала она, и на щеках ее блеснули слезы.

– Почему же ты плачешь? – обескураженно спросил Тревайз.

– Как же мне не плакать, если я убила живое существо – мыслящее и разумное? Я не хотела этого.

Тревайз нагнулся, чтобы помочь ей подняться, но она его оттолкнула.

Пелорат опустился рядом с Блисс на колени и тихо сказал:

– Пожалуйста, Блисс, не надо, Даже ты не можешь вернуть его к жизни. Скажи нам, что случилось.

Блисс с помощью друзей наконец поднялась с пола и печально проговорила:

– Гея умеет делать то, что делал Бандер. Гея умеет использовать хаотично рассеянную энергию Вселенной и передавать ее для производства нужной работы одной только силой мысли.

– Знаю. – Тревайз от всей души хотел утешить ее, но не знал, как это лучше сделать. – Я хорошо помню нашу встречу в космосе, когда ты – или скорее Гея – захватила наш корабль. Я подумал об этом, когда он обездвижил меня после того, как забрал оружие. Тебя он тоже обездвижил, но я почему-то не сомневался, что ты сможешь освободиться, если пожелаешь.

– Нет. У меня бы ничего не вышло. Когда твой корабль был в моих – или наших с Геей – руках, – сказала она с досадой, – я и Гея действительно составляли одно целое. Сейчас гиперпространственный разрыв ограничивает мою – или нашу с Геей – силу. И потом, Гея действует за счет объединения большого числа разумов. Но даже сила объединенных разумов уступает возможностям мозговых преобразователей одного солярианина. Мы не можем пользоваться энергией так же изобретательно, эффективно и непрерывно, как он. Вы же видите, я не могу заставить стены светиться ярче. Я даже не знаю, надолго ли меня хватит, чтобы обеспечивать хотя бы такое освещение. Он же мог снабжать энергией все это огромное поместье, даже когда спал.

– Но ты остановила его.

– Потому что он не догадывался о моих способностях. Я вела себя так, чтобы не дать ему повода заподозрить неладное. Поэтому он не обращал на меня особого внимания. Сосредоточился Бандер исключительно на тебе, Тревайз, – потому что ты был вооружен. Смотри, как нам опять помогла твоя привычка вооружаться. А мне осталось только уловить момент и обезвредить его одним быстрым и неожиданным ударом. Когда он был готов убить нас, когда все его внимание сосредоточилось только на тебе – только тогда я смогла нанести удар.

– Красиво у тебя получилось.

– Откуда в тебе столько жестокости, Тревайз? Ведь я хотела только остановить его, блокировать работу его преобразователей. Я рассчитывала, что захвачу его врасплох – собиралась воздействовать на него, как только он начал бы, как обещал, подогревать нас на медленном огне и обнаружил бы, что не может этого сделать. Тогда я заставила бы его крепко и надолго уснуть и ослабила бы действие его мозговых преобразователей. Тогда энергоснабжение поместья не прекратилось бы и мы бы смогли выбраться отсюда, найти корабль и покинуть планету. Я надеялась сделать так, что, когда он проснулся бы, то забыл бы обо всем, что случилось с того момента, как он увидел нас. У Геи нет стремления убивать, если добиться желаемого можно иным способом.

– Что же случилось, Блисс? – осторожно спросил Пелорат.

– Я никогда не встречала ничего похожего на эти преобразователи энергии, а времени разбираться и изучать их работу у меня не было. Я просто нанесла сильный блокирующий удар, и, как видите, получилось не то, чего я хотела. Я блокировала не подвод энергии к долям мозга Бандера, а отвод ее. Энергия непрерывно вливается в преобразователи с ужасающей скоростью, но, как правило, мозг охраняет себя, столь же быстро отдавая энергию, А как только я заблокировала отвод, энергия моментально переполнила доли мозга, и в доли секунды температура его поднялась до точки, при которой белковое вещество мозга стремительно разлагается, – и Бандер умер. Свет погас, я немедленно прекратила блокаду, но, как оказалось, поздно.

– По-моему, ты сделала все, что могла, дорогая, – сказал Пелорат.

– Что толку в рассуждениях, если я совершила убийство?

– Бандер сам собирался убить нас, – напомнил Тревайз.

– Ему надо было помешать, убивать его я не хотела.

Тревайз задумался. Он не хотел выказывать растущего нетерпения, потому что боялся еще больше огорчить Блисс, которая теперь была их единственной защитой во враждебном мире.

– Блисс, хватит печалиться о Бандере. Надо думать о будущем, – сказал он. – Поскольку он мертв, энергоснабжение поместья прекратилось. Это будет замечено – и скорее рано, чем поздно, – другими солярианами. Они будут вынуждены разобраться в чем дело. Я не думаю, что ты сможешь сдержать их объединенную атаку. И, как ты сама призналась, ты не способна долго поддерживать ограниченный приток энергии, который сейчас генерируешь. Поэтому нам необходимо незамедлительно вернуться на поверхность и на корабль.

– Но как нам это сделать, Голан? – недоуменно спросил Пелорат. – До поверхности многие километры извилистых проходов. Похоже, здесь, внизу, целый лабиринт. Что касается меня, то я понятия не имею, куда идти, чтобы выбраться на поверхность. У меня всегда было плохо с ориентацией.

Оглядевшись по сторонам, Тревайз понял, что Пелорат прав.
[1] [2] [3] [4]